студенты в инфекционке

[Margus]

Ну и так, для общего развития. 

Первый внимательно с 2.27 

 

[Öde ö]

Ребятки, а давайте без флуда, а?

[melifaro]

Советская медицина разработала календарь прививок еще до рождения Била Гейтса, ичсх, система была эффективной, мое детство пришлось еще на советский период, прививки мы получали в полном объеме, никто из моих ровесников (насколько мне позволяет судить круг моих знакомых) осложнениями не страдал, и корью не болел никто, и вообще она появилась только сейчас, когда эффективная система развалилась.

[Konfucy]

Доказательством эффективности вакцинации является еще и тот факт , что привитые в последний раз в возрасте 6 лет , никогда не болевшие до этого корью студенты , имеют очень высокий титр IgG ( антител ) к морбилливирусу даже в 23 года . Другой вопрос заключается в том , что на формирование иммунного ответа уходит около 2 недель и с прививкой по эпид показаниям можно запоздать .

Но тем не менее - вакцинация - действительно действенная мера по сокращению заболеваемости инфекционными заболеваниями. А система здравоохранения СССР , упомянутая здесь неоднократно , с ее пусть "планово-коммандными" принципами - была эталоном для многих развитых ныне стран.

[додо]

«ПОБЕДЫ» антипрививочного движения:

 

Гнёздные отказы от вакцинации и снижение охвата.

Эпидемические вспышки вакциноуправляемых инфекций.

Рождение антипрививочного журнализма.

Формирование путём запугивания ИРРАЦИОНАЛЬНОГО восприятия населением рисков ПВО.

Цель движения – вызвать антипрививочную панику среди населения, спровоцировать «вакцинный кризис» как «массовую социогенную болезнь» отказов от вакцинации среди родителей, среднего медицинского персонала и врачей.

(Барлетт С, ван Дамм П – Центр ВОЗ по проф. контр. вирусных гепатитов, Антверпен, 2000. 46 с.)

[Margus]

В ссср небыло такого количества прививок. А детская смертность выше всего там, где больше количество прививок на человека. Эпидемии ВСЕ, начали снижаться до введения вакцин. Это факт. Факт так же то, что никто из отказавшихся от прививок не пожалел об этом. А родители детей которых прививали, зачастую жалеют о сделанных прививках. правда поздно. Ни одна прививка не защищает от болезни на всю жизнь, каждая прививка несет с собой опасность осложнений. Осложнения и их количество гораздо страшней чем последствия самой болезни. Та же самая корь, которой болели в СССР спокойно переносилась и в последствии предупреждала многие другие заболевания. Сейчас ею болеют в основном взрослые, будучи привитыми. Заболевания начали снижаться от появления канализации, улучшения жилищных условий и санитарии. Онищенко конечно может многое, но этот факт он не сможет опровергнуть. Так же подумайте, почему если все привиты, студентов срочно госпитализировали и запретили контакты даже с теми кто был привит ранее. ничего в кори нет страшного, если соблюдать элементарные нормы. Гораздо страшней последствия прививки. 

 

Да. История появления прививок, начинается не Билла Гейтса, а гораздо раньше. Тогда, когда некий чувак обманул правительство и получил за это профит. В последствии ВОЗ взяло на себя эти функции убив двух зайцев. 1. Ограничение  рождаемости 2. Бабки! 

Вот история как появилась так называемая вакцина от отспы: 

 

В1768 г. российская императрица Екатерина II пригласила инокулятора Томаса Димсдэйла[60] (1712-1800), незадолго до того ставшего учеником и последователем Саттона, и он сделал инокуляции по Саттону ей и ее сыну Павлу, за что был пожалован титулом барона, 10 000 фунтами стерлингов на месте и еще 500 фунтами ежегодной ренты (вернувшись в Англию, разбогатевший Димсдэйл стал банкиром в Корнхилле).

Своим указом Екатерина объявила инокуляции обязательными. Насилие, сопровождавшее инокуляции, и эпидемии, за ними следовавшие, становились причиной крестьянских «оспенных» бунтов, беспощадно властями подавлявшихся.

Несмотря на активную пропаганду инокуляций (в 1754 г. Королевская коллегия врачей Британии даже объявила их «великой пользой для человеческой расы»), большого влияния на оспенные эпидемии инокуляции не оказали.

Число инокулированных оставалось сравнительно небольшим, а регулярно вспыхивавшие вслед за инокуляциями эпидемии (не говоря о все же отмечавшихся, несмотря на все предосторожности, случаях заболевания и смерти инокулированных) ставили под большой вопрос целесообразность этого мероприятия.

После смерти нескольких высокопоставленных особ, в 1762 г. инокуляции были запрещены в Париже. К концу XVIII в. инокуляции повсеместно стали проводиться редко.

В это время на сцене появилось новое действующее лицо - английский хирург и аптекарь Эдвард Дженнер (1749-1823) из местечка Беркли в графстве Глостершир.

Ранее с помощью личных связей и весьма сомнительной по качеству научной работы, посвященной жизни кукушек, в которую он к тому же вставил собственные выдумки (и поэтому был вынужден ее срочно отзывать и переделывать), он приобрел титул FRS (член Королевского общества).

Несколькими годами позднее, воспользовавшись двумя рекомендательными письмами и заплатив 15 гиней, он купил титул MD (доктор медицины) в шотландском университете Сент-Эндрюс.

Сам Дженнер никогда не изучал медицину в рамках академических учреждений, а право на работу хирургом он получил после обучения сначала у местного деревенского хирурга по фамилии Людлоу, а потом у видного лондонского хирурга и естествоиспытателя Джона Хантера (1728-1793).

В конце 1780-х годов до Дженнера дошли бродившие по соседнему Дорсетширу слухи о том, что болезнь, именуемая коровьей оспой, способна защитить от оспы натуральной.

В 1777 г. дорсетширский фермер БенджаминДжасти (? -1816) внес швейной иглой содержимое пузыря коровьей оспы двум своим детям и жене, для которой позднее пришлось вызывать врача, чтобы ликвидировать последствия этой «профилактики».

Дженнер попытался выяснить у коллег, соответствуют ли действительности слухи о такой защите от оспы.

По имеющимся сегодня в распоряжении историков сведениям, он получил однозначный ответ, как от врачей, так и от ветеринаров, знакомых с этой болезнью, что «защита» - обычная сельская выдумка, за которой не стоит ничего серьезного.

Коровьей оспой называлась тогда болезнь сосков коровьего вымени, возникавшая в период лактации, обычно весной или летом, как правило, при грубом доении коров. Ее не бывало ни у быков, ни у телят, ни у телок. При ней возникали крупные пузыри (пустулы), позднее наполнявшиеся гноем, причинявшие животным немало беспокойства и приводившие к снижению удоя.

При контакте с пустулами коровьей оспы болезнь могла перейти на руку дояра или доярки, приводя сначала к образованию аналогичных пустул, а потом упорных изъязвлений, требовавших лечения. Эту болезнь, как сообщили Дженнеру его коллеги, с человеческой натуральной оспой не роднило ничего, кроме названия (которое, вероятно, и стало причиной появления слуха) да очень отдаленного сходства высыпаний на везикулярной стадии.

Однако, получив такие ответы, Дженнер ничуть не успокоился. Не имея в своем распоряжении коровьей оспы (далее мы еще будем говорить о крайней редкости этой болезни), в 1789 г. он внес под кожу своего полуторагодовалого сына гной из пузырька на шкуре свиньи (Дженнер считал, что это свиная оспа), а потом инокулировал его последовательно пять раз, убедившись (с его собственных слов), что инокуляция «не берется».

Возможно, вся эта история закончилась бы благополучно, не повтори Дженнер инокуляцию через два года. Развилось сильное рожистое воспаление руки, потребовавшее самого энергичного лечения. Хотя ребенок от рожистого воспаления излечился, после этого случая он превратился в хилое, болезненное существо, страдавшее умственной отсталостью. В возрасте 21 года он умер от туберкулеза.

Для Дженнера, опубликовавшего немного позднее, в 1801 г., свою очередную выдумку, что он занимается проблемой коровьей оспы без малого 25 лет[61], не составило бы никакого труда набрать богатую коллекцию сообщений о том, что некогда болевшие коровьей оспой позднее заболевали оспой натуральной или что попытка их инокулировать приводила к абсолютно тем же результатам, что и у тех, кто коровьей оспой никогда не болел.

Однако он отыскал двенадцать случаев, когда перенесшие (по их собственным словам) много лет назад коровью оспу позднее оказывались нечувствительными к инокуляции или не заражались натуральной оспой во время очередной ее вспышки.

Кроме того, 14 мая 1796 г. он провел эксперимент над другим ребенком, на этот раз чужим. Несколькими надрезами ланцетом он в присутствии свидетелей внес под кожу восьмилетнему Джеймсу Фиппсу, сыну своего садовника, содержимое пустулы с руки доярки Сары Нельме, заразившейся коровьей оспой.

Эта первая ставшая широко известной прививка осталась, со слов Дженнера, без серьезных последствий[62], а шестью неделями позднее он ребенка инокулировал.

Несмотря на то, что на самом деле Дженнер получил у него абсолютно всё, что получается при стандартной инокуляции по Саттону (несколько пустул, за которыми последовала короткая лихорадка), он почему-то решил, что инокуляция не удалась и это подтверждает его предположение, что коровья оспа защищает от оспы натуральной.

Научный багаж в 12 наблюдений и один эксперимент над Фиппсом[63] были представлены в статье, отправленной Дженнером в Королевское общество, ранее поместившее в своих трудах дженнеровскую статью о кукушках. На

этот раз, однако, в публикации ему было отказано, так как принять столь убогий материал, без риска стать предметом осмеяния, было очевидно невозможно, хотя Дженнер и имел многолетние личные связи с президентом и секретарем общества[64].

Дженнер был вынужден примириться с временной неудачей. В 1798 г. он продолжил свои опыты. Теперь он начал экспериментировать с гноем, выделявшимся из воспаленной лошадиной бабки при болезни, называемой лошадиным мокрецом.

Дженнер считал, что именно этот материал, переносимый руками конюхов на коровье вымя, и является источником настоящей коровьей оспы.

Первый же объект его экспериментов — пятилетний мальчик по имени Джон Бейкер, которому Дженнер 16 марта 1798 г. внес жидкость из язвы на руке конюха, заразившегося лошадиным мокрецом, скончался от сепсиса, вызванного инфицированным материалом[65].

Кроме него, Дженнер заразил лошадиным мокрецом еще нескольких детей, некоторым из них потребовалось серьезное лечение из-за упорных гноящихся язв. Нимало не заботясь их судьбой и даже не пытаясь их инокулировать и проверить, имеется ли какая-либо «защита». 24 апреля 1798 г. Дженнер отправился в Лондон публиковать сенсационные результаты.

Там он, в конце июня того же года, за свой счёт выпустил брошюру «Исследование причин и действия Variolae Vaccinae, болезни, обнаруженной в некоторых западных графствах Англии, в частности Глостершире, и известной как коровья оспа», содержавшую самые невероятные выдумки.

Так, например, он утверждал, что коровья оспа, перенесение которой не дает никакой гарантии от повторного заболевания ею самой, в то же время защищает па всю жизнь от натуральной оспы.

Ничего подобного история медицины никогда не знала и, разумеется, знать не будет, так как это противоречит всякой логике. Десяток «невзявшихся» инокуляций, сделанных им пожилым конюхам, по их собственным словам перенесшим в детстве коровью оспу, плюс история с «бедным Фиппсом» были представлены им как лучшее доказательство защитной силы последней.

Последовавшие за этим события, не менее фантастические, нежели утверждения Дженнера, навсегда останутся лучшим свидетельством того, что коты — последние, кому должно поручать охрану сметаны.

Многие врачи и хирурги увидели в предложенном Дженнером прививочном бизнесе источник фантастического личного обогащения.

В свете растущей критики со стороны тех немногих врачей и ветеринаров, которые либо были знакомы с обсуждаемым предметом несравнимо лучше Дженнера, либо решили сами проверить справедливость дженнеровских заявлений и обнаружили, что за ними не стоит ничего серьезного, 36 ведущих врачей и хирургов Лондона 19 июля 1800 г. опубликовали в «Морнинг геральд» своё заявление, в котором торжественно провозглашали, что раз перенесший коровью оспу становится отлично защищенным (perfectly secured) от натуральной оспы и что коровья оспа — намного более мягкая болезнь, чем инокулированная натуральная оспа.

В январе 1801 г. под этим заявлением добавилось еще 30 подписей. Аналогичные заявления были сделаны медиками Йорка, Лидса, Честера, Дарема, Ипсвича, Оксфорда и других крупных городов.

На теоретическом же уровне Дженнером, который сам видел, что ни коровья оспа, ни лошадиный мокрец, ни иной полученный от животных гной не в состоянии защитить от натуральной оспы, было предложено следующее, поистине великолепное по своей простоте, объяснение.

Во второй своей статье, «Дальнейшие наблюдения за Variole Vaccinae или коровьей оспой» (1799), Дженнер объявил, что существует два типа коровьей оспы - истинная и ложная. Истинная - эта та, после прививки которой у пациента нет отвратительных гноящихся язв и он не заболевает натуральной оспой.

В противном случае прививка делалась ложной коровьей оспой. Разумеется, ни единого намека - как же следует различать эти оспы-близнецы, Дженнер не дал - ни в тот момент, ни когда-либо позднее.

Примером похожей аргументации может служить проверка ядовитости грибов: съел и не отравился - значит, были неядовитые, съел и отравился - ядовитые... Очередное дженнеровское открытие было принято с не меньшим энтузиазмом.

Теперь любой случай (а таких было без счета) заболевания натуральной оспой уже получивших «спасительную прививку» можно было преспокойно списать на ложность коровьей оспы.

Хотя кроме в высшей степени сомнительных результатов, полученных при инокуляциях ранее привитых коровьей оспой, никакого серьезного доказательства пресловутой защитной силы не имелось (и вообще реальным испытанием могло быть лишь состояние здоровья «спасенного» коровьей оспой после несомненного контакта с инфекцией, а не инокуляционные тесты[66]), на Дженнера посыпались почести.

Он был избран почетным членом нескольких научных академий (о чем предусмотрительно позаботился сам, рассылая свои статьи и свидетельства наличия у него MD, FRS по европейским университетам, чтобы те знали, с какой видной личностью они имеют дело), и отовсюду неслись похвалы и выражения восхищения таким замечательным открытием.

Не осталась в стороне от новомодного увлечения и Россия. Первым из русских врачей прививку коровьей оспы сделал в 1801 г. известный русский хирург, анатом и физиолог д-р Е. О. Мухин (1766-1850)[67].

Как читатели уже могут догадаться, объектом для эксперимента был избран воспитанник приюта, а именно московского Воспитательного дома, которого звали Антон Петров.

После прививки он, по именному распоряжению императора Александра I, получил фамилию Вакцинов. Продолжил дело прививания коровьей оспы в России другой видный медик, хирург Ф.А. Гильтебрандт (1773-1845), уже в 1802 г. успевший выпустить свой хвалебный панегирик на злобу дня - «О прививании коровьей оспы».

Приводя это лишь как факт, замечу, что абсурдна даже мысль о том, чтобы в 1802 г., практикуя прививки в России лишь в течение года, можно было уже настолько убедиться в их спасительной силе, чтобы посвятить брошюру их защите. Убедиться можно было разве что в обратном!

Прививки инфицированной жидкости из гноящихся язв на коровьем вымени как чума распространялись по миру. Мы до сих пор не знаем, и теперь уже вряд ли когда-либо узнаем, чем же именно прививали Дженнер и его последователи своих пациентов в конце XVIII - начале ХIX в.

Коровья оспа была редкой болезнью, глицерин как материал, предотвращающий разложение прививочной лимфы, появился лишь во второй половине XIX в., а определение наличия или отсутствия вируса в вакцинах вообще стало возможным лишь к концу первой трети XX в., когда оспа перестала быть серьезной проблемой развитых стран.

Практически в течение всего XIX века прививаемое вещество переносилось «от руки к руке», как делал сам Дженнер с коровьей оспой и лошадиным мокрецом.

А поскольку первые поставленные на широкую ногу опыты с прививками проводились под руководством д-ра Вильяма Вудвиля (1752-1805) в возглавляемом им Лондонском инокуляционном госпитале, переполненном больными натуральной оспой, то весьма небезосновательны предположения о том, что расходившийся из этого госпиталя материал был инфицирован вирусом самой настоящей натуральной оспы[68].

Прекрасный пример в подтверждение этого - вспышка оспы в 1800 г. в американском городке Марблхеде неподалеку от Бостона, куда доктор Бенджамин Уотерхауз (1754-1846), первый профессор медицины в США, которого называют «американским Дженнером», привез «чудесную лимфу» из упомянутого выше госпиталя.

По ходу дела отмечу, что никогда больше в зараженном им оспой Марблхеде добрый доктор Уотерхауз не появлялся, не без оснований опасаясь за собственную безопасность, в чем он и сам признавался в письмах собратьям по вакцинаторской гильдии. Фактически прививки лимфой из этого госпиталя были ни чем иным, как обыкновенными инокуляциями.

«Американского Дженнера» вся эта история, впрочем, ничуть не смутила - не отказываться же из-за какой-то эпидемии от такого бизнеса! В августе 1802 г. он взял девятнадцать сирот из бостонского приюта (разумеется, откуда же еще брать легко доступный человеческий материал?) и привил их тем, что сам именовал коровьей оспой.

После этого двенадцать из них он инокулировал, причем не по Саттону, а по старому методу, активным гноем из пустулы настоящего больного. Ни у кого инокуляция не «взялась».

Для сравнения он взял двух других приютских питомцев, которые раньше не болели натуральной оспой и не были им привиты, и инокулировал их тем же гноем. К восторгу д-ра Уотерхауза, оба ребенка заболели самой настоящей натуральной оспой, причем в тяжелой форме.

Из их оспенных пустул он взял гной и инокулировал им всё тех же девятнадцать детей. Для чистоты эксперимента он и поселил всех вместе на двадцать дней - и больных, и здоровых «защищенных».

Поскольку никто из девятнадцати оспой не заболел, Уотерхауз заявил, что он единственный во всей Америке располагает «настоящей, истинно спасительной» лимфой коровьей оспы, яростно нападая на других прививочных дельцов, также пытавшихся зарабатывать на прививках.

Несомненно, Уотерхауз был куда последовательнее и честнее Дженнера в своих экспериментах и неприкрытом алчном стремлении к наживе.

Никакие примеры параллельно регистрировавшихся прививочных неудач и тяжелых осложнений от прививок не могли уже остановить волну слепого восторга. В некоторых странах испытания прививок были чистой проформой (десяток привитых и позднее инокулированных), а в других, например в Дании, прививки бесхитростно рекомендовались... «на основании опыта Англии»! Сам Дженнер, не теряя времени, в 1802 г. обратился в парламент с петицией, в которой требовал вознаградить его за открытие средства, обеспечивающего пожизненную невосприимчивость к натуральной оспе. Для рассмотрения петиции Дженнера был создан специальный комитет, возглавить который вполне предусмотрительно поручили адмиралу Беркли, одному из парламентариев от Глостершира, личному другу своего земляка Дженнера. Хотя перед комитетом свидетельствовали также хирург Бирч и доктора Роули и Мозли, подтверждавшие всю абсурдность доказательной базы «открытия» и приводившие примеры полного провала прививания коровьей оспы, к ним никто не прислушался. Всё, что свидетельствовало против утверждений Дженнера, было списано наложную коровью оспу, а всё, что в их пользу, - приписано истинной. Перед комитетом появились врачи, засвидетельствовавшие, что дженнеровские прививки действительно защищают от натуральной оспы, и не менее чем на всю жизнь, и что Дженнер мог бы сколотить приличное состояние, если бы сохранил свое открытие в тайне. Комитет, состоявший из полных профанов в науке, отрапортовал в парламент, что «как только новая инокуляция станет всеобщей, она должна полностью уничтожить одну из самых пагубных болезней, когда-либо посещавших человечество». Дженнер получил 10 тыс. фунтов стерлингов (около 2 млн. в нынешних деньгах). Хотя наиболее горячие последователи Дженнера уже предлагали сжигать оспенные госпиталя за ненадобностью, начавшаяся в 1804 г. очередная вспышка оспы, захватившая также Шотландию и Уэльс, «обратила очень мало внимания» на чудесное и хорошо оплаченное дженнеровское открытие, успешно поражая как «защищенных» коровьей оспой (в том числе и тех, кого прививал сам Дженнер, уверяя, что делает это материалом истинной коровьей оспы), так и незащищенных. Эта эпидемия дала основание противникам прививок для новых атак на Дженнера. Оживились и приунывшие было инокуляторы во главе с Саттоном. Все шло к тому, что судьбу дженнеровского «открытия» ждет полный крах.

Но Дженнер и здесь не растерялся. Он обратился к своему доброму знакомому, молодому лорду Генри Петти (1780-1863), будущему лорду Лэн-сдауну, который обещал ему свою помощь и не обманул. Королевская коллегия врачей декларациями многих своих ведущих представителей в 1800 - 1801 гг. и парламент премированием Дженнера в 1802 г. уже успели накрепко привязать себя к язвам на коровьем вымени и не могли теперь свернуть с этого пути без опасения сделаться предметом всеобщего осмеяния. Петти бросил спасательный круг врачам, а те вытащили парламент. В июле 1806 г. Петти, ставший министром финансов, отправил королю парламентский запрос, в котором просил монарха разобраться, почему прививки так медленно распространяются в стране. Разумеется, «разбираться» с этим вопросом было поручено врачам, которые прекрасно поняли содержавшийся в запросе намек: государство готово было финансировать этот проект. Королевская коллегия врачей создала комитет, пожертвовавший малым во имя спасения главного. В отчете комитета, увидевшем свет в 1807 г., было объявлено, к вящему возмущению Дженнера, что коровья оспа все-таки не спасает на всю жизнь от оспы натуральной. Вакцинации следовало повторять (что для тех, кто ими занимается, было, разумеется, еще лучше)[69].

Дженнеровские рассуждения о двух коровьих оспах были признаны лжеучением, но сама доктрина о спасительной коровьей оспе - верной. От парламента Дженнер получил еще 20 тыс. фунтов стерлингов.

Дженнеру также дали пост почетного директора Национального прививочного института, созданного в 1808 г. для перекачки государственных денег в карманы медиков, и велели больше ни о чем не беспокоиться.

глупость и высокомерие Дженнера, лишь множившие ряды противников прививок, делали дальнейшее пребывание в Лондоне «благодетеля всего человечества» нежелательным[70], но намек Дженнер понял лишь тогда, когда все кандидатуры, предложенные им на исполнительные должности института, были отвергнуты.

Он подал в отставку, которая была немедленно и охотно принята; ему искренне пожелали счастливого пути на родину[71]. В Лондоне «спаситель» появился лишь еще один раз, в 1814 г., чтобы удостоиться похвалы высокопоставленных персон из числа союзников, праздновавших победу над Наполеоном и реставрацию Бурбонов. В январе 1823 г. он умер от удара в своем Беркли, уже мало кем вспоминаемый. Мавр сделал свое дело, создав чудесный источник для обогащения медицинского сословия, и мог спокойно уйти в лучший мир. Прививки теперь были поставлены на службу всей профессии.

Самым досадным для сторонников прививок во время всей этой активной возни вокруг создававшихся в начале XIX в. прививочных кормушек (в виде финансируемых государством организаций и частного оспопрививательного бизнеса) было, однако, то, что натуральная оспа упорно «не обращала никакого внимания» на успешную и научно обоснованную борьбу с собой.

Вакцинаторы богатели, а вспышка следовала за вспышкой и эпидемия за эпидемией. Публика, увидевшая всю бесполезность прививок (которые уже превозносились не только как защитное средство от оспы, но и как спасение вообще от всех болезней[72]), начала потихоньку возвращаться к старым добрым и чуть было не забытым в начале XIX в. инокуляциям.

Уже к 1813 г. возродившаяся инокуляционная практика приобрела такие размеры, что врачи пытались запретить ее с помощью парламента, но попытка оказалась неудачной - законопроект был провален. Прививки не помогали, инокуляций становилось всё больше, и к концу 1830-х годов они уже составляли очевидную конкуренцию прививкам коровьей оспы. Это не могло оставить безучастными вакцинаторов, престиж и доходы которых могли оказаться под угрозой. Ситуация в парламенте изменилась в пользу сторонников прививок, и «Союз меча и орала» - государства и врачей - обратился против невежественной публики и ее невежественных привычек. Уже известный нам Генри Петти, лорд Лэнс-даун, в 1840 г. внес в палату лордов законопроект от имени Медицинской ассоциации, предлагавший запретить инокуляции, так как

1) те сами являются источниками распространения инфекции;

2) есть лучшее, более надежное и безопасное средство против натуральной оспы, а именно прививки оспы коровьей.

Помимо прочего высоконаучной ассоциацией было заявлено, что существует «полное сходство между коровьей и натуральной оспой, хотя их симптомы различны», но даже эта откровенная глупость не вызвала при обсуждении в парламенте никакой реакции (что служит лучшим доказательством того, насколько глубоко парламентарии хотели вникнуть в обсуждаемый вопрос). И медики, и законодатели были едины в том, что коровья оспа - благо и спасение, а от инокуляций (как указывалось выше, в 1754 г. провозглашенных Королевской коллегией врачей «великой пользой для человеческой расы») сплошной вред. Не откладывая дела в долгий ящик, в том же, 1840 г. законодатели приняли закон, согласно которому проведение инокуляции каралось месячным тюремным заключением.

Государство согласилось бесплатно финансировать прививки младенцам. Показательно, что это была первая бесплатная медицинская процедура в Британии в государственном масштабе. Хотя были и честные врачи, видевшие всю абсурдность существующего положения вещей, стремительно набиравшая вес и состояние медицинская профессия была почти едина в своей пропрививочной позиции[73].

Все это было хорошо, но так как запрещение инокуляции само по себе не предусматривало непременного обращения к альтернативному, «более надежному и безопасному средству», то следовало устранить и этот досадный недочет, сделав прививки обязательными. Медиков становилось всё больше, а натуральной оспы не убавлялось, несмотря на все прививки, и, конечно же, было бы обидно упустить такую простую и очевидную статью дохода. В 1853 г. лорд Литтльтон по невинной подсказке парочки скромных докторов Ситона и Марсона из созданного в 1850 г. Эпидемиологического общества внес частный законопроект, предлагавший сделать прививки младенцам обязательными. На этот раз не потребовалось даже обсуждения - ни общественного, ни парламентского, и Британия легко сделалась первой страной мира, законодательно повелевшей своим гражданам становиться участниками эксперимента по прививанию болезни, о природе и долгосрочных последствиях которой никто не имел ни малейшего представления, а все фантастические успехи в предотвращении другой болезни были чистейшей демагогией, не выдерживавшей минимально объективной научной проверки. Не будь в это дело замешаны огромные деньги, связанные с изготовлением и «контролем качества» прививочных лимф, прививанием пациентов и их осмотром до и после этой процедуры, лечением считавшихся неизбежными осложнений прививок, самым мягким из которых было воспаление места прививки, дженнеровские фантазии привлекли бы не больше внимания, чем появившиеся в той же Англии незадолго до его сочинений «научные исследования» о тотальном омоложении организма с помощью переливания крови[74] (при этом за добрых сто с лишним лет до открытия Карлом Ландштейнером в 1901 г. групп крови, так что читатели легко сделают вывод о «ценности» и «безопасности» подобных наблюдений и экспериментов).

К разочарованию вакцинаторов, публика, однако, вновь не выказала массового желания ни самой спасаться коровьей оспой от оспы натуральной, ни спасать таким образом своих детей. Неблагоприятные последствия прививок для здоровья и неспособность прививок защищать от оспы были слишком очевидны[75].

Учитывая, что прививки традиционно делались по способу «от руки к руке», они, помимо прочих приносимых ими неприятностей, были еще и превосходным средством передачи сифилиса, туберкулеза и даже проказы[76].

Хотя процент прививавшихся и прививавших своих детей увеличился, до необходимого вакцинаторам «охвата» было еще далеко. Кроме того, хотя закон требовал обязательного прививания всех младенцев в возрасте до трех месяцев и предусматривал наказание за невыполнение этого требования, он не обеспечивал четкого механизма применения санкций. Потребовались время и новый закон, назначавший ответственных за кары и дававший им соответствующие полномочия. Такой закон без лишних хлопот провели через парламент в 1867 г. Теперь каждый младенец до трехмесячного возраста и каждый ранее не привитый ребенок в возрасте до 14 лет обязаны были получить прививку под страхом штрафа родителей или тюремного заключения в случае несостоятельности последних либо их отказа платить штраф. Ни уплата штрафа, ни даже отсидка в тюрьме, впрочем, обязательности прививки не отменяли. Родителей могли штрафовать (согласно закону, во все возрастающих размерах) и сажать в тюрьму неограниченное количество раз. Родители также не имели права отказаться от превращения своего ребенка в донора вакцины: по первому требованию они должны были позволить вакцинатору взять материал из образовавшейся после прививки пустулы для прививок другим детям. Разумеется, вакцинировались и ревакцинировались все, находившиеся на государственной службе, - полицейские, вся армия и весь флот, все работники железнодорожного транспорта - все должны были быть привиты и через определенный промежуток времени ревакцинированы. Тотально всех прививали в тюрьмах, приютах и при угрозе эпидемии в обычных школах, вообще не информируя родителей и требуя лишь оплатить счет по сделанной процедуре. В борьбу рабочих за право на отказ от прививок (даже перед угрозой локаута) нередко приходилось вмешиваться тред-юнионам...Ссылки на первоисточники тут: 

 http://sv-rasseniya.narod.ru/booki/ruthless_immunization/6.html

 

Лекарства, продукты, вещи...это все что приносит прибыль. И реклама вакцинации работает так же ка реклама сигарет или спиртного. 

[Dmiitry]

 

 

Это факт

Если это факт, то где же статистика? Давай, не зли дорогого нашего товарища рока, приведи доказательства.

[Онотолег]

 

 

Бил Гейтс сотрудничает с ВОЗ, и он заявил, что стратегическая задача путем внедрения новых прививок сокращение население на планете.

:megalol: больше нечего добавить...

 

 

В ссср небыло такого количества прививок.

полный улёт....

 

 

то где же статистика?

какая статистика? вы о чём?????

[Himeras]

Ема, я с перевода в этих роликах просто охреневаю. Гугл-переводчик нервно задергался и скончался. Если "it" переводить как "население" - то можно еще  не такое себе вообразить!

[Ек@терина]

Теперь "благодаря" АГМА все учебные заведения трясут. За один вчерашний день только на 5 запросов отвечали. 

[Connection]

Теперь "благодаря" АГМА все учебные заведения трясут. За один вчерашний день только на 5 запросов отвечали.

 

правильно. Я считаю что трясти должны всех лкн в учебных заведениях

[AMA3OH]

 

 

Я считаю что трясти должны всех лкн в учебных заведениях

лови напоминание  там пунктик 10 красным...

[Бабкин Внук]

В Астрахани уже во втором вузе выявлен очаг кори

 

http://www.interfax-russia.ru/South/news.asp?id=439713&sec=1672

[AMA3OH]

 

 

В Астрахани уже во втором вузе выявлен очаг кори

Боком вышло всем - "дети войны" принесли на своих крыльях. Там целое поколение непривитое. Чего хотели?

Для того, чтоб управлять данной инфекцией нужен охват не менее 95% привитых. Удивлен, что их РЕГИОН не вспыхнул.

[Онотолег]

 

 

Удивлен, что их РЕГИОН не вспыхнул.

как не вспыхнул? Чел привёзший корь родом из горного село где сейчас пожар по кори.... правда никто об этом молчат.

[AMA3OH]

 

 

Чел привёзший корь родом из горного село где сейчас пожар по кори.... правда никто об этом молчат.

Пусть теперь ответят те, кто допустил эту ситуацию - кто выдавал сведения о прививках, кто давал эпидсправки... 

Кстати, у нас в регионе запрет на госпитализацию лиц, прибывших с северного Кавказа, только в самых неотложных случаях... Коллеги, не вздумайте давать эпидсправки лицам, прибывшим оттуда. Даже беременных не госпитализируют... потом будут искать крайнего.

[Niels]

ROCK

если прививка действительно была, то человек заболеть не может.

Это - теоретически.

А на практике - иммунитет от прививки - плохой и слабый. Куча случаев, когда привитые - болеют потом корью.

Я знаю что в СССР чётко соблюдался план прививок, и эпидемий кори не было.

Здра-а-с-сьте. Целые школы закрывали на время эпидемий. Помню, как я на учёбу не ходил, потому что школа зарыта была из-за кори. Кори среди привитых.

 

Margus

 

Ни одна прививка не защищает от болезни на всю жизнь,

Даже прививка против натуральной оспы?

[AMA3OH]

 

 

Даже прививка против натуральной оспы?

У кого была сделана прививка - на правом плече ДВА больших рубца, тех защищает. а вот тех, у кого этих рубцов нет - тем в рамках отпора против бактериологического оружия и на случай появления среди людей этого возбудителя - есть миллионы доз вакцины. Для этого тратятся огромные деньги, но работу в этом направлении не бросают.

зы это одна из тех прививок, результат которого ощутило всё человечество, да и сам факт иммунизации на лицо, точнее на плече. Тут уже не припишешь, не смухлюешь...

[Pangolin]

АГУ на Шаумяна закрыли на карантин из-за кори

[конфети]

Александровская больница на карантине с 11.11.2013 из-за кори

[Онотолег]

 

 

иммунитет от прививки - плохой и слабый.

уж какой есть. Лучше кривенький, чем вообще ни какого.

[AMA3OH]

Избежали пободной участи те регионы, где нарушали конституциооные права российских граждан, и не допускали на пмж жителей кавказских регионов. 

Кстати, в Волгограде диагноз корь не ставят. Зато там есть аллергодерматит. Нет диагноза кори - нет и ажиотажа...

Запрет на прием граждан из Чечни и Дагестана по ОМС введен на этой неделе и у нас.

ПРотянулись студенты и работающие за своими сведениями о прививках. Всплывать начали ЛИПЫ. Т.е. прививки реально делались, есть отметки в форме 112, 63, а в медкартах стоят абсолютно другие данные. Признаются, что справки просто покупали, писались за мзду...

[Венерочка]

не удивительно....ведь проходят мед. комиссию сан. книжки , а без прививки корь допуск не ставят.... 

[AMA3OH]

 

 

не удивительно....ведь проходят мед. комиссию сан. книжки , а без прививки корь допуск не ставят.... 

Выявить тех, кто проставил сведения о прививках - быстро можно проверить старые карты, журналы. Ведь не в каждом ауле сгорели медпункты... 

А тех, кто давал липы - к ногтю...

[vasich]

 

 

А тех, кто давал липы - к ногтю...

А что потом? Проверишь подлинность их ЕГЭ? Этак мы далеко зайдем.