ХАКАМАДА Ирина

[Akamatsu]

Вот решил откруть такую тему. Вообще я рад был бы видеть Хакамаду на посту президента, но, думаю, за нее не проголосуют. Зато она - отличная оппозиционная активистка. Может быть по примеру Юли Тимошенко и Нино Бурджанадзе будет звать россиян на баррикады...

 

Сегодня пришла рассылка от нее. Читайте:

 

Ирина Хакамада: Какой должна быть оппозиция в России?

 

Чтобы ответить на на такой всеобъемлющей вопрос «Какой должна быть оппозиция в России?» нужно понять, какая власть сегодня в России. Если мы поймем, какая власть, тогда мы поймем, во-первых, нужна оппозиция или не нужна, органична эта оппозиция для этого строя или неорганична.

 

Я считаю, что сегодня в России нет власти политического класса. Сегодня в России политический класс заменен властью бюрократического класса, который демонстрирует себя как политический класс, но по своему менталитету, происхождению и форме присвоения власти является, в общем-то, классической бюрократией. Но, в отличие от других авторитарных систем, он еще носит специфическую черту, потому что он слился с карательными органами. Карательные органы существуют во всем обществе, но они всегда являются наемными органами, которые нанимает политический класс для своих целей. Сегодня карательные органы вместе с бюрократией являются источником и субъектом власти. Поэтому - что будет дальше и куда мы будем двигаться, и какие будут реакции на те или другие явления, никто сегодня прогнозировать не может. Поэтому на рынке исчезают такие профессии, как политологи: они никому не нужны. Почему? По одной простой причине — невозможно прогнозировать французский двор XIV века или XV века, закрытые системы. У нас она точно также закрыта, мы ничего не можем предсказать. Сколько бы мы с вами сегодня ни пытались заниматься мозговым штурмом, я думаю, что в отличие от прошлого времени, никто не предскажет, что будет через два года, через три года.

 

В этих условиях нужна ли оппозиция? Конечно, нужна. Какая? Вот здесь точки зрения расходятся. Есть такая группа экономической мысли, представленная журналом «Эксперт», ее публичным апологетом является Максим Соколов (раньше был Михаил Леонтьев, но сейчас он впал в невменяемое состояние, поэтому я уже не знаю, какому течению он принадлежит, скорее, такое влюбленно-романтическое в одного человека, и поэтому то, что он говорит, я уже всерьез не воспринимаю). Вот Максим Соколов оченэ ? ярко отражает позицию истеблишмента, который считает, что любая позиция сегодня в России грозит неустойчивостью, великими потрясениями, поэтому лучше, чтобы оппозиции не было. И то, что она маргинализована и находится вне системы, то есть она не представлена нигде, это хорошо. И то, что у нее нет никаких рычагов влияния — это тоже хорошо, потому что она слишком радикальна. То же самое касается левой оппозиции. То, что оппозицию целеустремленно уничтожает Кремль — это тоже очень хорошо. Но при этом почему то так уж получилось, сегодняшня я власть очень неэффективна, она делает очень много глупостей, поэтому нужна оппозиция изнутри. Честные нотабли, люди, которые обладают неким статусом, как дворянство, которым истеблишмент верит, поскольку это часть элиты, должны расколоться внутри и одни нотабли должны пойти против других нотаблей, и вот это будет очень хорошенькая, такая замечательная оппозиция, которая приведет Россию к светлому будущему, причем без потрясений, революции и крови. Это одна позиция.

 

Вторая позиция — уличная, типа лимоновской: оппозиция должна быть единая ‑ левая, демократическая, национал-большевистская — слиться в единый оппозиционный фронт перед угрозой ухода в авторитарный диктаторский режим. Мы имеем храбрость, и мы имеем мужество сказать этой власти «нет». Мы потом разберемся, кто из нас левый, кто из нас правый. Но сегодня мы выходим на улицу, и мы вместе демонстрируем дух оппозиционности. Это то, чего больше всего боится тот же самый Соколов, и исте блишмент, и Кремль, и официальная пропаганда.

 

Теперь моя позиция. Я, конечно, никак не соглашусь с первой позицией по одной простой причине. Именно в силу того, что не констатируется факт, что у власти не политический класс, а бюрократия (а ведь политический класс может быть разным, он может быть, например, представлять исламское государство, тогда у него одни ценности; он может быть демократическим, там другие ценности). Но хоть какие-то есть ценности, и мы всегда можем понять, куда двигает элита. А когда у власти бюрократия — ничего понять невозможно, и именно поэтому она живет и держит свои позиции за счет круговой поруки. И, если мы имеем в виду, что карательные органы включены в качестве субъекта власти, она не выпустит никакого нотабля с его оппозицией изнутри себя, потому что ее главная цель — удержать свои позиции и второе — уничтожить любого, кто эти позиции раскроет. Поэтому на всех нотаблей заведено дело, все они лежат в определенных ящичках, и в нужный момент они будут все вытащены. И никакой народ, увидев этот поток компромата, который будет литься на всех этих нотаблей, им никогда не поверит. Поэтому это схема договора. То, что предлагает Соколов, это не оппозиция. Это «давайте опять договоримся» не по закону, не по Конституции, не по принципам политическим строительства демократии, в которой оппозиция должна иметь законные права выражения своих интересов, а вот давайте межу собой договоримся — вы вот взяли собственность, вам уже, наверное, хватит, и вы уже, наверное, боитесь, что вас посадят. Давайте сейчас передадим власть и часть собственности другой группе, которая даст гарантии, что за вами все останется. Ведь так же и получил Путин власть. Просто надо было как-то сохранить «нажитое». Договорились. Теперь путинская группа получит столько, что ей тоже становится страшно. Ведь когда придут другие, они ж запомнят все. Поэтому сейчас можно было бы уже как-нибудь опять договориться… Поэтому какая это оппозиция? Я, конечно, с этим не согласна.

 

Второе, по поводу фронта. Поддерживаю идею фронта, считаю, хватит сидеть в кабинетах и заниматься барскими оппозиционными рассуждениями. Это хорошо, но надо уметь и на улицах бороться и, главное, объединяться. И когда так наступают на все наши права и социальные, и человеческие, — надо уметь выходить и объединяться даже тогда, когда раньше плевали друг другу в спину. Уж сколько меня левые поливали, коммунисты меня ненавидели дико, Лимонов бросался в меня и яйцами, и розами. А сейчас… Политика это интересы. Совпали интересы, готовы бороться против режима — идем все вместе.

 

Но это не главное. Для меня главное сегодня понять, что мы хотим строить в России. Я считаю, наверное, одна из немногих, что у нас возможна, развитая европейского типа просвещенная демократия. Я не романтик и не идеалист. Я исхожу из простого тезиса, который очень непопулярен везде. И среди демократов, и среди журналистов демократических, а в Кремле это просто вражеская идеология, потому что она мешает проводить свою политику. Я считаю, в России народ более ра звитый, более просвещенный, абсолютно готовый к модернизации, не к реставрации, а именно к модернизации, именно в силу страшнейших реформ, которые он пережил за эти 15-20 лет. Потому что патернализм был уничтожен в этой системе, это было очень несправедливая система. Если у нее и есть плюсы какие-то, то она заставила людей больше никогда не надеяться на государство. И они научились надеяться только на самих себя. Очень жестокими методами. И сейчас они более подготовленные европейские люди по сравнению, например, с Европой. Любого француза или американца посади в наши условия, например, по созданию небольшого предприятия или преподавания в академическом институте — сдохнет сразу. В первом случае от наезда бюрократов с такими методами, что он психологически этого не выдержит, а во втором случае от нищеты, он не поймет, как вообще жить дальше. А у нас — живут, мало того, чего-то еще и двигают, и все, что угодно мы потеряли за время реформ, но интеллект нации не потеряли. Поэтому вся проблема в смене элит. У России нет другого пути. Элиты тотально не соотве тствуют ни перспективам развития страны, ни ее возможностям, ни состоянию мозгов, интеллекта и мотиваций народа. Народ далеко ушел вперед. И элиты должны быть свергнуты этим народом. Это произойдет обязательно. И вот это то, чего элита принимать не хотят ни при каких условиях. Причем когда принимают, говорят — да, будут свергнуты, но тогда Россия впадет в мракобесие, стихию. Нет, как раз тогда пойдет по европейскому развитому пути, потому что народ как раз подошел к этим ценностям.

 

Что хотят люди? Люди не отказываются от свободы, люди не отказываются от прав человека, люди не отказываются от демократии. Они хотят либерализма с человеческим лицом, они хотят, чтобы в либеральном обществе, где ценят человека с его ценностями и с естественными правами, которые присущи ему от рождения, это выливалось в нормальную социальную политику, в бюджетную политику по отношению к науке, к образованию, одно другого не исключает. И люди постепенно понимают, что в России, может быть, и были демократы, но это, скорее, были не демократы, а те, кто пытались чего-то там сделать демократически. Были, конечно, либералы, но это, скорее, не либералы, а либертарианцы, которые отпустили экономику, а про людей-то они забыли.

 

Почему люди до сих пор находятся в мифах таких мракобесных, что демократия это ужасно, демократия это голод, замените демократию на автократию — мы все получим?! Не потому, что люди такие отсталые, а потому что официальной пропаганде это выгодно. Если освободить средства информации от всей мишуры и дать нормальным людям высказываться на разные темы, давать интеллектуальные передачи и не только сложные, но и в простой форме, если с утра до вечера не показывать «Аншлаги» по перво му и второму каналу и русский язык не демонстрировать в виде похабных шуток и прибауток, а как в старые добрые времена обратиться к людям с какими-то другими идеями - то власть поймет, люди-то обучаются с большой скоростью, потому что они уже готовы. Мракобесие идет от власти.

 

Каким образом может произойти смена элит по моему пути, демократическому, либеральному, европейскому? Причем я принципиально делю демократический и либеральный компоненты. Одной демократии мало. Демократия — это процедура. Гитлер пришел к власти с помощью процедуры. Путин использует процедуру, чтобы удержать сегодня власть. Процедура используется везде и всюду. Формально у нас все существует (единственное вопиющее нарушение, на которое решилась власть – уничтожение выборности губернаторов). Важен либерализм. А либерализм — это уже не процедура. Наравне с процедурой это некий консенсус в элите с народом, что человек и его права являются естественными от рождения и поэтому требуемы для защиты установления правил игры. К сожалению, большинство элиты сегодня (даже той, которая обслуживала высшую власть в демократические времена), этого не понимает.Этого не понимает и Путин. Первое, что он заявил, — «для меня демократия — это диктатура закона». То ли это перевод такой пошел с английского - правопорядок воспринимается как диктатура? Не понимаю, что такое диктатура закона. Если бы закон был незыблемой ценностью, тогда бы, наверное, не нужны были институты адвокатов и прокуроров, и судебная процедура. То есть закон священен, как же его можно оспаривать? Потом, если закон священен, и он от Бога, тогда это уже империя, это религия, тогда какие могут быть права человека? И вообще, закон может быть разным, он может обслуживать одних или других, в него можно вносить поправки. Кто это придумал, что закон ‑ это все?

 

При этом в тоталитарном обществе не может родиться герой, вождь или ученый-либерал. Откуда? От осинки не родятся апельсинки. Какие могли от коммунистической осинки родиться либеральные апельсинки? Родилось то, что родилось: вот такое большевистское, нахрапистое. Наломали дров по полной программе. Но теперь прошло это время. Мы прошли период этих шоковых реформ, теперь надо признать их ошибки. И если раньше о социал-демократии нельзя было говорить, потому что социал-демократия может появиться раньше более жесткого либерализма.

 

Теперь наступает время просвещенной европейской социал-демократии или социального либерализма. И мне кажется, для демократов это единственная база, чтобы создавать честную оппозицию, исходя из интересов людей, забыв про элиту, забыв про себя, про свое место в этой элите. Пусть нас называют сколько угодно маргиналами. Не наша главная цель срочно стать опять статусными. Главное — людей поднять и в противовес официальной идеологии дать им возможность конвертировать свои интерсы в голосование, в активность социальную. Вот это, считаю, должен быть долгий тернистый путь, к сожалению, на лет десять-пятнадцать. Раньше ничего не получится. И постепенно произойдет смена элит. Главное, чтобы она не произошла так, что на смену придут еще большие циники и прагматики из молодого поколения политиков, которых мы сейчас наблюдаем везде. Поэтому главная на сегодня идея оппозиции: переход в европейский социал-демократический крен и все-таки от людей, снизу. Общество намного более продвинуто. Оно просто не слышит. Оно не слышит того языка, на котором к нему обращаются, слишком все абстрактно и оторвано от людей.

[Blood Sin]

Не читал, ибо спам У меня такая рассылка давно в чёрном списке, чего и тебе желаю.

...ну может потом и прочту... если делать нечего будет... и тогда оставлю нормальный комментарий.

[Grigory]

Фи!

[noname]

[Xpyash4ev]

Akamatsu

 

Товарищ!!!!! Не поддавайся на всякий хлам. Это не от Хакамады рассылка- а какая-то херня!! Будь бдителен!!!!! Спам-это спам)) .

 

Добавлено ([mergetime]1113223964[/mergetime]):

Akamatsu

 

Товарищ!!!!! Не поддавайся на всякий хлам. Это не от Хакамады рассылка, а какая-то херня!! Будь бдителен!!!!! Спам-это спам)) .

[Himeras]

Чукча бритая, не люблю.

[софист]

Akamatsu мне Ирина Хакамада не нравится ни как женщина, ни как политик, все вроде верно говорит, но знает прекрасно что власть НИКТО просто так не отдаст, а электорат выберет того кто ничего менять не будет , грустно но таковы реалии

[Himeras]

софист

не обязательно электорат выберет того, кто ничего менять не будет.

но он однозначно не выберет того, кто в открытую заявляет о своей поддержке богатых.

даже не потому, что у нас две трети населения бедные. а хотя бы из зависти-солидарности (ах ты за воров? ну тогда хрен тебе!)

[Онотолег]

софист

мне Ирина Хакамада не нравится ни как женщина, ни как политик,

АНАЛогично........

[софист]

Himeras а кто из политиков у нас за воров? че то не помню ни одной предвыборной компании под лозунгом-ЗА ВОРОВ

[Онотолег]

софист

кто из политиков у нас за воров?

а вот как прочитаешь в программе - Я ЗА ДЕМОКРАТИЮ - сразу можно перефразировать - Я ЗА ВОРОВ! (типа Явлинского...дерьмократ он у нас известный....)

[Himeras]

софист хакамада на платформе тех, кто поддерживает... ну, скажем так - очень богатых. Очень богатые сейчас - это те, кто несколько лет назад был очень кровав или распальцованно крут. То есть хакамада - за воров.

[GREK]

как говорится, Ирина Хакамада - не хочется, а надо!

[софист]

Himeras ага, логично, но если следовать логике те, из бедных, кто рвется к власти сам хочет урвать свой кусок. GREK все наоборот, кому то хочется, но никому не надо

[Himeras]

софист

те, из бедных, кто рвется к власти сам хочет урвать свой кусок

а разве не так?

[Онотолег]

софист

логично, но если следовать логике те, из бедных, кто рвется к власти сам хочет урвать свой кусок

еrgo - у власти должны быть богатые люди!

[Himeras]

ROCK

не обязательно. бедный ворочается, чтобы наворовать

богатый уже наворовал и с жиру бесится, или давит бедных, чтобы не скинули

 

 

Добавлено ([mergetime]1114190584[/mergetime]):

На Новодворскую посмотрите!

[EXEINA]

GREK

 

как говорится, Ирина Хакамада - не хочется, а надо!

 

[Онотолег]

Himeras

богатый уже наворовал и с жиру бесится

а если не бесится, если просто дошёл до состояния когда денги есть, теперь власть захотел, что бы его просто уважать и любить стали, те же бедные.....

[софист]

Himeras а раз так , то надо выбирать не из бедных с богатыми, а из честных и достойных, но их то и не видно, пока

[SQ>]

Хоть бедный , хоть богатый , а грабить будут всегда наверно.

[Онотолег]

софист

то надо выбирать не из бедных с богатыми, а из честных и достойных,

из честных и достойных в 1917 году выбирали.....вот те кого тогда выбрали были именно такими - назовите мне сейчас хоть одного ЧЕСТНОГО И ДОСТОЙНОГО!?????

[Himeras]

софист

выбирать не из бедных с богатыми, а из честных и достойных

а честные и достойные в это дерьмо никогда не полезут.

сорри, "никогда не говори никогда"...

но - даже если и полезут - перестанут быть таковыми на второй же ступеньке.

[Akamatsu]

софист

не обязательно электорат выберет того, кто ничего менять не будет.

но он однозначно не выберет того, кто в открытую заявляет о своей поддержке богатых.

даже не потому, что у нас две трети населения бедные. а хотя бы из зависти-солидарности (ах ты за воров? ну тогда хрен тебе!)

138718[/snapback]

Легко об...ть человека, когда ты не читаешь и не слышышь ее выступлений.

Поддержка богатых? Если ты имеешь в виду Ходора, то на эту тему я уже много писал... Не хочеться повторяться. Хочешь, называй его "вором" - кремлевская пропаганда своего добилась...

А хрен себе возьми...

Скажу тебе так, на всякий случай, что Хакамада главной ценностью государства видит "маленького человека", "каждого", кем бы он не был.

Почитай манифест ее партии. И найди мне там слово "богатый"...

 

"Моя позиция совершенно другая: свободу, демократию, плюрализм можно совместить с сильной социальной политикой, с эффективной, достойной, элитной армией, которая ответит на реальные угрозы, с действительно профессиональными спецслужбами, которые будут защищать нас от террористических актов, а не заниматься преследованием по политическим взглядам. Надо бороться за свободу. В этом суть моей программы".

(Это не из манифеста, это из интервью)

 

Добавлено ([mergetime]1115192639[/mergetime]):

софист

 

а вот как прочитаешь в программе - Я ЗА ДЕМОКРАТИЮ - сразу можно перефразировать - Я ЗА ВОРОВ! (типа Явлинского...дерьмократ он у нас известный....)

139790[/snapback]

То есть ты против демократии? Тогда ты ЗА ЧТО? Авторитаризм?

 

Добавлено ([mergetime]1115192867[/mergetime]):

...надо выбирать не из бедных с богатыми, а из честных и достойных...

140995[/snapback]

Правильно. А то развели здесь тему - богатые, бедные... Совки одни.

Хакамада не за то, чтобы урвать у бедных и отдать богатым, и не за то, чтобы урвать у богатых и отдать бедным,

она за то, чтобы бедные становились богатыми...

[Akamatsu]

Ирина Хакамада: Какого черта?! (Радио "Эхо Москвы")

 

Э.НИКОЛАЕВА: Конечно, она будет говорить, что все в нашей жизни завязано на политику. Но не для этого мы сегодня пригласили в студию программы «Какого черта!» Ирину Хакамаду. И без политики свинства в нашей жизни хватает. Так выпустим же пар! Добрый вечер, Ир.

 

И.ХАКАМАДА: Добрый вечер. (Смеется).

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, извините, что сегодня вас рано разбудили телефонным звонком. Ну, знаете, на эфир пригласили все ж, не что иное. Ведь вы большая любительница поспать, сказал мне ваш пресс-секретарь.

 

И.ХАКАМАДА: Да, я – сова. И когда мне нужно вставать рано, как раз то самое звучит в голове: «Какого черта!» Тем более, все равно толку никакого.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Никакого черта. Видите, какая актуальная по названию, надеюсь и по содержанию, наша программа на замечательной радиостанции «Эхо Москвы». Ира, чем вы обычно занимаетесь в свободное от основной работы время. Ну, основная работа, я так понимаю, у вас – борьба за демократию и свободу.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А вот в свободное от борьбы время.

 

И.ХАКАМАДА: Борюсь уже с собой. То есть в то время, когда я занимаюсь ос новной деятельностью, я борюсь за людей. А когда остаюсь без людей, начинаю биться сама с собой – поэтому это может быть спорт. Или, наоборот, такой полный, полный релакс в обнимку с котом, с ребенком и, к сожалению, не смотрю больше телевизор.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, я так понимаю, что таких минуток, наверное очень мало выпадает в вашей жизни, профессиональной деятельности, да?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, воскресенья.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вот именно, сегодняшний день, воскресенье. Считайте, релакс и начинается. Ну, а кот какой породы, кстати?

 

И.ХАКАМАДА: Он сибирский. Он ребенок очень породистой кошки моего сына. Она называется британец. Она такая аристократическая, бледно-голубая, с огромными египетскими глазами.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Желтющими такими.

 

И.ХАКАМАДА: Да. И когда она смотрит на вас, такое впечатление, что с вами говорит какой-то языческий бог. Но почему-то она любит дворовых котов наших русских какой-то совершенно неистребимой, может быть, извращенной дворянской любовью. Поэтому она рожала что-то такое черно-белое в пятнышках и пушистенькое.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, и что это, роЍ ?дано уже?

 

И.ХАКАМАДА: И вот эту беспородищу раздали, в том числе и впарили мне насильно, поскольку я – мама.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Здорово. И какого она у вас, серого, вида-то? Эта беспородная?

 

И.ХАКАМАДА: Беспородная – черная с белыми пятнышками.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Боже мой, это же красиво.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, таких много. Он красив такой типичной красотой малороссийской.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Среднерусской.

 

И.ХАКАМАДА: Среднерусской.

 

(хихикают).

 

И.ХАКАМАДА: Но очень хорошо прыгает. Это удивительно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: На занавески, я нЍ ?деюсь.

 

И.ХАКАМАДА: Да, и на потолок, и на шкафы. Он очень оказался умным. Наверное, смешение кровей очень сильно стимулирует породу.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Я понимаю, к чему вы намекаете.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, я намекаю, что у нас очень умные люди, мы все-таки сильно смешаны. Я не про себя. Он, например, когда у него нет еды в плошке, то он обнаруживает коробку с сухим «Вискасом», аккуратно лапой переворачивает…

 

Э.НИКОЛАЕВА: …сколько надо накладывает…

 

И.ХАКАМАДА: …нет, там находит дырочку, стучит лапой по коробке, а оттуда выскакивают эти шарики.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, и кот. А за собой случайно не выносит то, что называется «Катсан»?

 

И.ХАКАМАДА: Он, наоборот, в общем-то, свинствует, как любой нормальный мужик, если он чем-то не доволен – например, я уехала в командировку на 7 дней. И все 7 дней он последовательно клал кучи вообще на мою постель и ровно посредине. Ну, вот называется «Какого черта!». Но характер - что делать? Или его, мужика, надо выгонять из дома и забыть эту проблему или нужно находить компромисс.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да, стирать за ним все-таки носки. И говорить Ѝ ?о утрам, где его трусы. Хорошо. Я так полагаю, что все-таки с мужчинами в своей жизни вы находите компромиссные ситуации…

 

И.ХАКАМАДА: Ну, пытаюсь. И с возрастом чем дальше, тем больше.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Интересно, вы к Борису Ефимовичу Немцову – к своему давнему другу и коллеге по партии относитесь так же, как ко всем прочим мужчинам? То есть вы как-то все-таки наставляете его на путь истинный?

 

И.ХАКАМАДА: Да, конечно. Но делаю это мягко и по-дружески.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, блиц-вопросы – немного о вас. Кратко в двух словах напомните сл ушателям, как ваши японские предки оказались в Москве.

 

И.ХАКАМАДА: Мой отец был коммунистом, профессиональным политическим революционером, представлял коммунистическую партию, которая в Японии была в подполье. И в силу преследований и репрессий эмигрировал после Второй мировой войны в Россию – в страну своей мечты. Здесь он пробыл в лагерях на Дальнем Востоке очень долго.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Мечта сбылась, что называется.

 

И.ХАКАМАДА: Да. Но он не разочаровался, он все равно выдержал это все, остался в Хабаровске, там нашел мою маму , они поженились, и потом приехали в 1953-ем году в Москву.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вы не обижаетесь на прозвище «Япона Мама»?

 

И.ХАКАМАДА: Вся моя жизнь всегда сопровождалась или уничижительными характеристиками моей японской крови или, наоборот, такими перфектными. Поэтому я уже ни на что не обижаюсь. Меня, как восточного Будду, обидеть уже невозможно. На этой теме. На других – достаточно. Но этой темы нет. Не пробивает.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не пробивает. Ну, она, по-моему, такая ласковая?

 

И.ХАКАМАДА: Чего?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ласковая такая характеэ ?истика из многих прочих, наверное, про Япону маму?

 

И.ХАКАМАДА: А, ну, да, конечно. От некоторых можно услышать что-нибудь покруче. Ну, типа, хотя бы мать.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да. Вы умеете готовить… Вернее не так – умеете ли вы или вы умеете готовить блюда японской кухни.

 

И.ХАКАМАДА: Не-а.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вам они, вообще нравятся?

 

И.ХАКАМАДА: Они мне нравятся, но мне не нравится их готовить. Потому что для меня национальная кухня – это та кухня страны, в которой я живу. Поэтому я умею готовить все, что готовится на любой русской кухне: э ? умею варить борщи, я умею делать котлеты, я могу тушить мясо, жарить его, я могу делать пироги. А вот изыски японские мне проще пойти и съесть это в суши-баре.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А ходите?

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А вы верите в эти все суши, сашими? Они, вообще, настоящие?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, неважно. Главное не отравиться. В любом случае это самая здоровая, полезная еда. Это фактически раздельное питание. У вас идет сырая рыба и некалорийный рис. Рис впитывает соли и все острое, а, соответственно, рыба дает вам пищу для интеллекта, мозг ов, в общем, очень полезно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Если, конечно, дает. Потому как говорят, что то, что предлагают в наших японских ресторанах – это не такой первой свежести как то, что можно было бы, к примеру, съесть аж в самой Японии.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, вы знаете, если вы приходите у нас, например, во французский ресторан, то там тоже, знаете, улитки тоже не только что с куста сняты. А уж про эти несчастные устрицы, по которым гоняет наша богатая публика, но, они, наверное, долго лежат в холодильнике.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Когда вы последний раз были в Япо нии? Вообще, были ли вы там?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, я была там много раз. Последний раз когда был чемпионат мира, соревнования были между… футбольный матч между Россией и Японией – тот знаменитый матч, когда мы проиграли японцам. Это был позор. Я очень расстроилась, я прямо рыдала. Причем было смешно – на одной трибуне с русской делегацией и с русскими болельщиками сидела я, и у меня был флаг на лбу нарисован российский, а на противоположной трибуне сидел мой брат тоже со своими сотоварищами и болел за Японию. Мы проиграли. И он, конечно, сильнЍ ? радовался. Но вел себя в отличие – вот японцы, они во всем очень такие выдержанные – он не стал демонстрировать очень сильно свою радость, потому что посчитал, что это не очень…

 

Э.НИКОЛАЕВА: …этично.

 

И.ХАКАМАДА: …этично по отношению к моему настроению.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ир, а брат живет в Японии?

 

И.ХАКАМАДА: Брат от первого брака. То есть вот японская мама, поэтому он совсем японец (смеется). Он похож на японца, он говорит по-японски, немножко по-русски, учился у нас в МГУ, но он живет и родился в Японии под Токио.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, а вы языку каким-то образом пытались обучаться? Или вы разговариваете, говорите?

 

И.ХАКАМАДА: В детстве я говорила, потом я все забыла. Потом я пыталась обучаться, но меня не взяли. Ничего не получилось.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Почему не получилось?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, не взяли – в Институт восточных языков я не добрала баллов, я не смогла поступить.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Они до сих пор, наверное, жалеют об этом.

 

И.ХАКАМАДА: А, может быть, наоборот, радуются. Судя по сегодняшней обстановке, знаете?

 

Э.НИКОЛАЕВА: У вас молодой муж – это у нас бл иц продолжается…

 

И.ХАКАМАДА: В каком смысле молодой? Ровно настолько, насколько я молода, молод и мой муж.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да, я кстати, сказала и сама подумала, вспомнила этого высокого такого, крупного, завидного телосложения мужчину с вьющимися длинными волосами.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Если я ничего не путаю.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Это последний муж?

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Но не первый?

 

И.ХАКАМАДА: Нет.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А какой?

 

И.ХАКАМАДА: Четвертый.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Во как! А чего э то у вас такая натура любвеобильная или непостоянная – как это объяснить?

 

И.ХАКАМАДА: Не знаю. Честная.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А-а? А чего вы такая загорелая, кстати, и красивая?

 

И.ХАКАМАДА: У меня был день рождения, и я попросила мужа сделать мне подарок на день рождения – просто уехать…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Отсюда.

 

И.ХАКАМАДА: К морю и отсюда. И отсыпаться там и неделю ни о чем не думать и получать удовольствие.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Красивый, бронзовый такой загар.

 

И.ХАКАМАДА: Знаете, есть такие мазилки. Они продаются. Если ими мазаться, т о загар будет красивый.

 

Э.НИКОЛАЕВА: То загар будет такой, какой хошь.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А вы какой мазилкой мажетесь?

 

И.ХАКАМАДА: Такая оранжевая баночка, и мазилка темно-коричневого цвета.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А-а. Но это, редкость какая-то необычайная.

 

И.ХАКАМАДА: Да ну ладно, какая редкость?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Темно-коричневого – не страшно так на себя это все.

 

И.ХАКАМАДА: Ничего. Мне ничего не страшно. Я верю в промышленность.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А-а, в химическую? В нашу? А это не наша. Не в отечественную…

 

И.ХА КАМАДА: В нашу пока не очень.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А где были-то – в какой стране: В Израиле, в Египте?

 

И.ХАКАМАДА: Я была в Эмиратах у своих друзей, потому что вот, к сожалению… Это очень смешная история – приезжаешь в Дубай, и начинается такой безвкусный кич арабский, на пустом месте выстроенный за очень короткий срок, и этот кич достигает такого грандиозного масштаба, что его уже можно принять за какой-то стиль.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А кич вы имеете в виду, что?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, все. Это отели, архитектура, наполовину отрезанные скульптуры лоэ ?адей в виде фонтанов. Это «Бош эль Араб» - этот парус несчастный, внутри все в золоте. Это беспредел китчевый.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А-а, да-да-да.

 

И.ХАКАМАДА: Такая арабская роскошь, но не связанная с культурой – в отличие от Египта.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Такая шейховая, восточная.

 

И.ХАКАМАДА: Нет, ну, шейхи бывают разные. Просто Эмираты не имеют своей культуры. Совсем недавно это были кочевники – в отличие, например, от Египта или Ирака. Там тысячелетняя культура. И вы это заметите – если они будут делать что-нибудь подобное, вы сразу почувств уете историю. А здесь нет истории. Но это место очень комфортное. И туда прилетели все наши богачи со своими деньгами. И цены…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. 2 тысячи долларов, наверное, в день стоит.

 

И.ХАКАМАДА: И цены стали безумными. Но мне повезло. У меня там есть, живут врачи-гомеопаты, которые долго пробивались и сделали очень популярной гомеопатию в Дубае и разбогатели, у них есть две квартиры. На одной квартире жили мы.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Наверное, вам еще крупно повезло, если бы эти квартиры были у моря. Они у моря находятся?

 

И.ХАКАМА ДА: Они были не у моря. Но зато эта квартира была очень высоко – 36-ой этаж. Пентхаус высокого здания. Вот то, что у нас в Москве сейчас строят эти башни. И я на своем примере почувствовала, что такое жить вот на этой высоте. Выходите на большой балкон, и перед вашими глазами – миллионы, миллионы строительных кранов. Понимаете? Такое впечатление, что это жирафы и такая Африка.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Индустриальный пейзаж.

 

И.ХАКАМАДА: Индустриальный пейзаж, но супер. На самом деле в этом тоже что-то есть.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да, чувствуешь себя причаэ ?тной.

 

И.ХАКАМАДА: Потому что это сконцентрированный индустриальный пейзаж. Вокруг вас высотные здания…

 

Э.НИКОЛАЕВА: И еще, наверное, сконцентрировано большое количество денег. От этого тоже захватывает дух.

 

И.ХАКАМАДА: Нет, от денег у меня ничего не захватывает. Я их в России достаточно вижу, как они у нас концентрируются, по поводу нефти, и, например, стабилизационный фонд дух совсем захватил.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, в студии программы «Какого черта!» Ирина Хакамада – прима политического театра. Сейчас в программе будет пауЍ ?а. Я знаю, что Ирина Хакамада обожает слушать новости в эфире «Эха Москвы». Ради такого дела мы ненадолго прервемся.

 

НОВОСТИ

 

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, в студии программы «Какого черта!» Ирина Хакамада – прима политического театра. Мы продолжаем наш блиц, Ира, ведь хотелось бы узнать, как вы относитесь к этому, вас считают умнейшей из женщин?

 

И.ХАКАМАДА: Я недавно видела плакат в Москве, он рекламировал какое-то – то ли лифчики, то ли косметическую продукцию, не поняла, но плакат меня поразил. «Быть умной стало модно». И я к этому отношэ ?сь позитивно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо главное звучит эта фраза в контексте описанного выше.

 

И.ХАКАМАДА: Поэтому я думаю, что я, может быть, наконец, в моду войду.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А где получали образование? Вы уже, кстати, вошли давно в моду.

 

И.ХАКАМАДА: Вы думаете?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да я уверена в этом.

 

И.ХАКАМАДА: В политическую или…

 

Э.НИКОЛАЕВА: В фактическую.

 

И.ХАКАМАДА: …в социальную?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вы уже бренд такой.

 

И.ХАКАМАДА: Но вы знаете, бренд денег не приносит – это обидно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А вот, кстати, я вот хотела поинтересоваться, но просто моя природная скромность помешала мне задать этот вопрос.

 

И.ХАКАМАДА: Я вам скажу, у меня деньги зарабатывает муж. А мне так обидно, у меня вроде уже узнаваемость, по-моему, 100-процентная.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Конечно.

 

И.ХАКАМАДА: И мы собрали нашу партию недавно и стали жаловаться. Креативные молодые ребята сели и говорят: «Ну, что такое? Денег нет».

 

Э.НИКОЛАЕВА: Как из бренда выкачивать бабки?

 

И.ХАКАМАДА: Да. Кремль – денег мы не хотим. У олигархов тоже не берем.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А дает Крем ль?

 

И.ХАКАМАДА: Не знаю.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не спрашивали.

 

И.ХАКАМАДА: Поскольку не хотим, то и не спрашивали.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не интересовались.

 

И.ХАКАМАДА: Да. А мелкие предприниматели, вот честно говорят: «Боимся».

 

Э.НИКОЛАЕВА: Производители колготок.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, в общем, говорят: «А ну тебя к Богу. У тебя там чего-то с Путиным не так. Нас завтра придут и закроют. Боимся. Уважаем, но боимся». Причем знаете, обидно. Потому что придумали не политический проект.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А что придумали-то?

 

И.ХАКАМАДА: Я придумаЍ ?а на примере своей жизни рассказать в очень смешной форме, в очень смешной форме дать советы молодым девушкам, как стать крутым политиком типа Ирины Хакамады.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да, интересно было бы даже мне. В качестве примера можно привести какие-нибудь расхожие такие постулаты.

 

И.ХАКАМАДА: (смеется). Да, например. Это реальный случай из моей жизни. Мне нужно было придти к одному высокопоставленному лицу, который меня пригласил для того, чтобы решить одну из дальнейших проблем в моей карьере. Я вся в оптимистическом настроении пришл а, но где-то через полчаса разговора каким-то образом оказалась на диване и поняла, что меня сейчас изнасилуют.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А о политической карьере речь шла?

 

И.ХАКАМАДА: (смеется). Речь шла о политической карьере. Я могу в этой книжке задать загадку – что вы должны делать в этой ситуации?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да.

 

И.ХАКАМАДА: Первое – дать в лицо, второе – дать ниже, так, чтобы вообще больше не поднялся…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Неповадно было.

 

И.ХАКАМАДА: …неповадно было, и, наконец, третье – устроить дикий скандал, что сейчас позовешь милицию.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Шоу.

 

И.ХАКАМАДА: Да. Вот выбирайте правильный ответ. Вы какой выберете?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да я бы, знаете, ни один из этих трех вариантов не выбрала.

 

И.ХАКАМАДА: Умная, правильно. А какой тогда?

 

Э.НИКОЛАЕВА: А какой – я умолчу.

 

И.ХАКАМАДА: А я вот об этом напишу. Женщине очень трудно в политике, поэтому их всегда пытаются…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, разве только что муж, который, дай Бог бы, чтобы хороший был.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, погодите, муж… Это самой надо справиться.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да.

 

И.ХАКАМАДА: И он далеко. А вам нельзя иметь больших врагов.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Нельзя.

 

И.ХАКАМАДА: Потому что вы еще слабая, и он вас уничтожит.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, что же всем давать направо и налево?

 

И.ХАКАМАДА: Нет, стоп. Подождите. Вот видите, какая книжка получилась бы. А мне отказывают только потому, что я оппозиционный сторонник.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Слушайте, Ир, ну, это какая-то глупость. Что уж до такой степени у нас все запуганы?

 

И.ХАКАМАДА: Значит, смотрите. Да. Да. До такой степени.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, не верю я в это.

 

И.ХАКАМАДА: Причем, э то не сверху идет, это самоцензура снизу.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Нет, ну, говорил же об этом Владимир Владимирович!

 

И.ХАКАМАДА: Ну, что вы, ему же никто не верит.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не надо самому себя душить. Да вы же сами ходили цитировали его.

 

И.ХАКАМАДА: Он говорит: «Не надо», - а все думают: «Ага, завтра ребята придут разбираться».

 

Э.НИКОЛАЕВА: Это он специально, наверное, так.

 

И.ХАКАМАДА: Так слушайте, совет следующий: большими буквами запишите себе, девушки, - не ссориться. То есть сказать: «Все классно, только сейчас не могу».

 

Э. НИКОЛАЕВА: Ну, да. Ну, понимаешь?

 

И.ХАКАМАДА: Вот в понедельник. Да. В 5 часов созвонимся, и все будет тип-топ. Он звонит в 5 часов в понедельник, вы говорите: «Ну, ой, у меня тут конференция…»

 

Э.НИКОЛАЕВА: Совещание.

 

И.ХАКАМАДА: …но буквально через два дня». Он звонит через два дня: «Черт, опять не успеваю». Потом, наконец, он постепенно понимает. Но он не обижен. Вы честно, вы не оскорбили его, не унизили его…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не нанесли физического увечья.

 

И.ХАКАМАДА: Хотя при этом он вас и оскорбил, и унизил. Но что делать? Вот это высокий полет. И вот такую книжку я хочу сделать.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Так, Ирина, у вас никогда не возникало желания, кстати, переменить пол? Во, хорошая тема.

 

И.ХАКАМАДА: Нет.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ведь вы практически мужик в юбке.

 

И.ХАКАМАДА: Ну… что?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, по силе характера. Нет, внешне-то не скажешь, конечно. Хорошенькая такая. Кошечка.

 

И.ХАКАМАДА: Нет, причем тут… Добрая такая, сказала… Вот какого черта женщины так друг друга ненавидят?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Это, кстати, да.

 

И.ХАКАМАДА: Даже в эфире. Нет.

 

Э.НИКОЛАЕВА: С завистью смотрят, оглядывают.

 

И.ХАКАМАДА: Ведь женщина, она настолько многообразна. У нее больше вариантов.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ирин, вы брали уроки актерского мастерства? Голос ставили?

 

И.ХАКАМАДА: Нет. Жаме. Сказала она с придыханием.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Красиво получилось. Так, кстати, сколько часов вы можете прожить без разговоров и общения? Шутка.

 

И.ХАКАМАДА: Сутки.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Сутки. Мне кажется, вы постоянно разговариваете. Вы не можете молчать. Можете все-таки? Сутки?

 

И.ХАКАМАДА: Я молчу очень долго, особенно когда говЍ ?рят мужчины. Один из советов – чтобы вас услышали, умейте, как можно дольше держать паузу.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А язык за зубами надо держать?

 

И.ХАКАМАДА: Особенно если вы в окружении мужчин.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Они не любят, когда женщины показывают, демонстрируют свое…

 

И.ХАКАМАДА: Нет, просто они вас не услышат. Нужно, чтобы они себя исчерпали полностью. А потом, понимая, что они ничего не могут сделать, начали глазами так растерянно искать вас – а вот, может быть, хоть эта что-нибудь скажет? И в этот момент тихим голосом (понижает голос) э ? хрипотцой очень тихо вы ставите последнюю (шепотом) точку.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ирина Хакамада – прима политического театра в студии программы «Какого черта!». Давайте, Ирина, я вас больше не буду мучить. Я знаю, вам самой необходимо выпустить пар. Вот, к примеру, высказаться по поводу призывов Владимира Владимировича к свободе и демократии. Ведь вы очень вдохновились, собственно, этим его обращением – вы понимаете, о чем я говорю, да?

 

И.ХАКАМАДА: Нет, я не вдохновилась, я наоборот сказала, что я впервые услышала что-то совсем не для себя, Ѝ ?е для страны, не для людей, не для нас с вами – а туда прямо откровенно такую обертку для Евросоюза, для Запада. Потому что к жизни это не имеет отношения. То есть если бы этот спич про гражданское общество, уважение человека и то, что люди в России достойны реальной демократии, был бы произнесен в 2000-ом году, а потом бы последовательно до 2005-го года реализовывался, пусть даже с ошибками, с признаниями… но если бы в каждом следующем послании говорилось, вот например: «Хотели удвоить ВВП, не получилось. То есть получилось только, например, в п оловину. По таким-то, таким-то причинам не вышло. Теперь будем исправлять». Вот это я понимаю. Или: «Хотели дать свободу средствам информации. Не получилось. Ввели цензуру. Вот этого теперь накажем. Цензуру уберем». Вот это я понимаю. А вот эти пустые сказки про то, как мы хороши – это все туда, к Шираку, к Бушу, к Кондолизе Райс.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, кстати, к заявлению Владимира Владимировича, вы говорите – ничего для народа. А как же про садовые домики?

 

И.ХАКАМАДА: А что у нас есть проблемы с легализацией садовых домиков?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Передача в наследство – вы что не знаете, очень много денег надо заплатить, для того чтобы оформить, кому-то чтобы оно досталось…

 

И.ХАКАМАДА: А у нас есть людям, что отдавать в наследство. Я знаю, что у нас 25% населения живут ниже уровня прожиточного минимума, 40% населения это новая бедность, когда, в общем-то, не так страшно, но вообще даже и купить недвижимость невозможно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Даже садовый домик.

 

И.ХАКАМАДА: И ни о каких садовых домиках даже речи не может быть. И я еще ни разу от людей не услышала, что их очень волнует лег ализация их доходов.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Владельцев садовых домиков.

 

И.ХАКАМАДА: Их скорее волнует другая идея – ребят, как бы денег заработать, да так, чтобы нормально платили?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Это точно. Какие места в России, кроме Москвы, вам нравятся? Вы знаете Россию, вообще? Электорат ваш где, в каких крупных городах – Москва, там, Петербург?

 

И.ХАКАМАДА: Я Россию знаю, потому что все 10 лет в политике я с утра до вечера моталась по стране, я видела все. Я была и на Камчатке, я была и на Дальнем Востоке, я была в Сибири, я была в Усть-Илим ске – это совсем такие крайние. Была в Чите, в Улан-Удэ, была во всей Центральной России, была… Но вот единственное… Да, была немножко на Кавказе. Но у нас страна-то диких размеров – объехать все невозможно. Но я вам честно скажу, что мне очень нравится Вологда. Там люди какие-то… такое впечатление, что они с утра пирогов поели, молоком запили, и вот эта доброта, которая растеклась с этими пирогами, она растеклась по всей Вологде. С ее церквями, с ее оканьем, и с ее таким медленным, спокойным созерцанием мира полусеверным. Ну, конечно, я обожа ю Санкт-Петербург, потому что он совсем другой, там другие люди, там другая культура, там другая субкультура. Это вообще, это другая страна. И она совсем загадочная и удивительная на фоне…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Москвы…

 

И.ХАКАМАДА: Да, такой гипертусовочной и купеческой Москвы, со всем ее новостроем, точечными застройками, дикими пробками, дым коромыслом. Москва тяжелая, вообще, такая.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Угар.

 

И.ХАКАМАДА: Угарная.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А что вы вообще думаете про москвичей, которые за зиму превращают город просто в помойку, и кЍ ?гда снег уходит, обнажаются горы бутылок, бычков и пакетов.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, вы знаете, я о москвичах думаю так, как и обо всем русском народе. Русский народ – хороший, а все от властей зависит.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Но есть отдельные руководители.

 

И.ХАКАМАДА: Да нет, вы знаете, меня достало, вот достало полностью в Москве – ну, хорошо, мы не справляемся с тем, что у нас пробки, но хотя бы можно, как в таких городах проблемных, чтобы заранее висела такая табличка, и на ней было написано: «Осторожно, впереди пробка, - например, - там столько-то ки лометров в связи с аварией». Вот недавно я ехала по Кутузовскому ночью. Уж, думала, ночью я доберусь за 3 минуты. Ничего подобного. Там была грандиозная авария. И нигде ни одного предупреждения. Потому что на самом деле можно объехать. Выстроилась такая пробища. И стоят вот ГАИ – им абсолютно пофиг, им абсолютно все равно, кто там выстроится в этой пробке, сколько люди будут мучиться. Вот в нашем городе, вот то, как он управляется, тоже чувствуется, что мы на последнем месте.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Люди.

 

И.ХАКАМАДА: Да, а город живет какой-то свое й масштабной, такой серьезной, такой выпендрежной жизнью в центре и достаточно убогой на окраинах.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да, занюханной.

 

И.ХАКАМАДА: Занюханной. И вот этот показушный центр, от которого все сходят с ума, и если бы я была иностранцем, я тоже сходила бы с ума, потому что это…

 

Э.НИКОЛАЕВА: Масштабность.

 

И.ХАКАМАДА: Масштабность, да. Но чуть двинуться дальше – и ничего. Ничего. И самое главное, мы, москвичи, вот к этому как-то вообще уже отношения не имеем.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А, кстати, вы где живете, Ир, сами? Где вы базируетесь территориально в городе?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, я не буду вам называть улицу, да?

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, уж не надо прямо. Ну, уж не надо, не называйте.

 

И.ХАКАМАДА: В силу безопасности. Живу в центре.

 

Э.НИКОЛАЕВА: В центре – ну, район Кутузовского?

 

И.ХАКАМАДА: Нет.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, центр – это что, у нас центр – это тут все.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, вот недалеко…

 

Э.НИКОЛАЕВА: От Кремля.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да?

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ничего себе. А раньше-то где жили, Ир?

 

И.ХАКАМАДА: На Соколе.

 

Э.НИКОЛАЕЍ ?А: На Соколе. И как обычный простой москвич – подъезды, там, бомжи?

 

И.ХАКАМАДА: Да, все провоняло мочой и кошками.

 

Э.НИКОЛАЕВА: На стенах писано-переписано.

 

И.ХАКАМАДА: При том, что мы повесили замок кодовый.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ничего не помогает.

 

И.ХАКАМАДА: Ничего не помогает. Вот не знаю, написать что ли большими буквами: «Когда ты писаешь в подъезде, ты писаешь себе на голову. Хоть это и трудно, но ты все равно себе умеешь навредить». Ну, вот типа этого.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Не поможет.

 

И.ХАКАМАДА: Не поможет.

 

Э.НИКОЛАЕВА: КЍ ?к вам удается все время, Ир, фигурировать на телеэкране?

 

И.ХАКАМАДА: Кто вам сказал, что я там фигурирую? Недавно мне в одном эфире сказали: «Вы постоянно на телевидении со звериным оскалом».

 

Э.НИКОЛАЕВА: Со звериным. Это в каком это вам такое сказали?

 

И.ХАКАМАДА: А потому что я все время у барьера. Если я и появляюсь, то у барьера. Меня кидают…

 

Э.НИКОЛАЕВА: А вы «К барьеру» ходили?

 

И.ХАКАМАДА: Нет, я была в радиоэфире. И мне слушатель это выдал.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, глупость какая-то.

 

И.ХАКАМАДА: Нет, почему глупость. Я ег о понимаю. Потому что если он включает телевизор, то он видит меня только в дебатах. Нас не пускают на позитив. Нас пускают все время кого-нибудь урыть.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Отстаивать.

 

И.ХАКАМАДА: Отстаивать, да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Так, но тем не менее, вы… вас пускают в дебаты, а вы на позитив.

 

И.ХАКАМАДА: Это как?

 

Э.НИКОЛАЕВА: От души так, чтобы все ласково было и пушисто. Вот, кстати, Ир, вы каким-то образом как-то готовитесь? Вы так уверенно всегда, как по писанному, свои спичи декламируете, декларируете. Лихо раздаете оценки. Так гладкЍ ? всегда говорите. Мы очень долго муссировали эту тему на самом деле – любое коротенькое блиц-интервью у вас, ваше мнение, комментарии по тому или иному вопросу журналисты берут, вот все прям, правильно, все ровно. Как будто заранее пишете. Или у вас это все так экспромт?

 

И.ХАКАМАДА: Ну, я – кандидат экономических наук, я преподавала 8 лет в вузе, я очень читаю много художественной литературы. И у светлого ума всегда есть способ очень просто и емко выражать свои мысли. Если у вас порядок в голове, то у вас порядок и на языке.

 

Э.НИКОЛАЕВ А: Какая умная мысль! Значит, Ирина Хакамада – прима политического театра в студии программы «Какого черта!» спичи заранее не готовит. У нее полнейший порядок во всем. Ир, вы накануне посещаете массажиста, визажиста?

 

И.ХАКАМАДА: Нет, я никого не посещаю, никаких визажистов. Массаж делаю тогда, когда болит спина, это мне в последнее время запретили. Но я посещаю парикмахера. Это можно заметить.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да можно заметить. Тем более, что особо причесывать тут нечего.

 

И.ХАКАМАДА: Это вам только кажется.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А-а-а.

< BR>И.ХАКАМАДА: Нет, это ключ, кстати. Вот женщина очень любит украшать лицо. На самом деле надо делать модную стрижку или модную голову. И после этого не нужна косметика. А если все наоборот – голова в бардаке, но очень много косметики, женщина убивает свой стиль.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Я согласна с вами абсолютно. Тем более что в последнее время – уже надоело намазывать эти горы туши, какой-то косметики, теней, помад, ну, невозможно. И вида нету приличного при этом.

 

И.ХАКАМАДА: Вида, а особенно днем – все равно это все вульгарно.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вульгарно. А что же сделать, чтобы все-таки и лицо было ярким, и вот прическа-то как?

 

И.ХАКАМАДА: Лицо – все косметику убрать, работает на контрасте – прическа должна быть классной.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Прическа классная. Какая мне прическа пойдет?

 

И.ХАКАМАДА: Каре.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Каре? Буду отращивать. Но оно простит, должна сказать.

 

И.ХАКАМАДА: Если ничего не делать на лице, и вот эта смешная челка, вы увидите.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да? Эффект будет…

 

(хором)

 

И.ХАКАМАДА и Э.НИКОЛАЕВА: …потрясающим.

 

(смеются)

 

Э.НИКОЛАЕВА: Так. А насколько искренне вы играете в оппозицию, кстати? Потому что ведь политики, они ничего искренне говорят, или во всяком случае не говорят то, что думают.

 

И.ХАКАМАДА: Я – исключение. Наверное, поэтому меня сейчас нет нигде. Искренне ровно настолько, насколько это очень тяжело. На самом деле это тяжело. Я же вам сказала – мне не дают даже издать книжку не политическую.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Боже мой, какая цензура…

 

И.ХАКАМАДА: Нам не дают разрешения сделать даже на коммерческой основе рекламу в регионах, чтобы вступали в нашу парти ю. Вас давят постоянно и везде, и при этом вы прекрасно понимаете, что у вас нет инструмента повлиять, а вы хотите, чтобы хотя бы ваши дети жили в нормальной стране. Поэтому за оппозицию платишь. И для этого нужно иметь большое терпение, чтобы все это выдерживать. Поэтому это искренне – наоборот, легче делать карьеру.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Ага. Понятно. А то Рогозин уже Дмитрий Олегович, известный вам, он же уже сам сказал: «Скоро начну верить в то, что я говорю». Я поэтому подумала, что все политики такие.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, если вы будете всех сраЍ ?нивать с Рогозиным, то вы… Я вас вызову на дуэль. Он еще не дорос до этого уровня.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Так, хорошо. Политики, искренность и так далее. Все это при помощи телевизора у нас происходит. Какого черта люди у нас так верят телевизору?! Вот все, что ни скажут, все вот на веру.

 

И.ХАКАМАДА: Легко потому что – глаз, глаз верит. Люди верят образам. А глаз это легче, да, образ получить. Когда вы слушаете ухом, даже радио, приходится думать. Когда вы смотрите картинку, можно почти не думать. Это происходит на подсознании. Поэтому телевизор – э ?то великий обманщик.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. А на вас как-то воздействует реклама? Вы покупаете эти товары, вот, к примеру, жвачку – когда молодой человек дергает себя за причинное место, а потом девушки все падают, падают в обморок. Вот такую жвачку купите себе когда-нибудь?

 

И.ХАКАМАДА: У меня странное отношение – я запоминаю смешную рекламу, но я совсем не запоминаю, что рекламируется. То есть я как технолог, как профессионал: «О! – думаю. – Как здорово сделано». А чего рекламировалось, не помню.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо. Итак, почему вы никак не боретесь за права женщин? Неужели вас устраивает женская доля в нашей стране? Сами жалуетесь, говорите, как тяжело жить, книжку не выпустишь…

 

И.ХАКАМАДА: Всю жизнь боролась. Боролась за детские пособия в размере средней заработной платы. И очень многие партии женские меня же на этом деле и задавили. То есть сказали, что я занимаюсь крепостничеством, хочу женщину посадить при домашнем хозяйстве. А всю жизнь своим примером демонстрирую, что женщина должна участвовать в большой политике. Они ничем не хуже, а иногда даже мудр ее и спокойнее. Потому что она настроена на удержание и на благополучие, в отличие от войн, великих войн, постоянных, которые инициируются некоторыми мужчинами. Я не борюсь в лоб, я не феминистка. Ну, потому что мне глубоко чуждо противопоставление полов – для меня самое главное дать свободу выражения личности человеку, самому маленькому, самому униженному, дать возможность раскрыть себя. И мне неважно – это мужчина или женщина. Потому что и мужчинам многим тоже тяжело – тем же самым инвалидам и так далее.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, Ирина ХаЍ ?амада – прима политического театра, несмотря ни на что, в студии программы «Какого черта!» Ира, скажите, где вы одеваетесь и какого черта модная одежда стоит так дорого? Вы сейчас, конечно, будете говорить нам какого-нибудь Якомото, Мимимото. Ко мне приходил Борис Гребенщиков на эфир, кофточку у меня увидел, говорит: «Якомото?»

 

И.ХАКАМАДА: Ямамото.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да, что-то такое.

 

И.ХАКАМАДА: Йосиро Ямамото – красивые… Нет, я одеваюсь у Елены Макашовой. Но она фанатка японцев. И стиль антибуржуазный принципиально. То есть такая оЍ ?ежда типа ширпотреба.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Как бы типа.

 

И.ХАКАМАДА: Как бы, да, шьет такие холщовые серые брюки какие-то невозможные, в дырочках пиджаки, как рубашки. Недавно на «Рашн Фэшн Уик» она показывала свою коллекцию новую типа «Маленького человека в шинели». Это было гениально. Ее признали на самом деле… про Лену так написали: «Она здесь уважаема, но даже неизвестна. Но если бы она творила в Европе, например, в Англии, она бы уже была иконой».

 

Э.НИКОЛАЕВА: Мне нравится такой стиль одежды. Он демократичный и при этом стильный.

 

И.ХАКАМАДА: Да, да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Такой европейский.

 

И.ХАКАМАДА: Ну, такой внутренний стиль, европейский, такой альтернативный вот этой роскоши. И, кстати, стоит недорого.

 

Э.НИКОЛАЕВА: И вроде бы не хипповский. Не оторванный такой.

 

И.ХАКАМАДА: Да, и нет такого оторванного, демонстративной грязности.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Да тенденции к пофигизму. Где, по вашему, пределы жадности московских торговцев? Или вас цены вообще по жизни не занимают. Ведь у нас втридорога… десятикратные…

 

И.ХАКАМАДА: Нет, у нас безобразие полное творит ся. Но, к сожалению, нет такого понятия – жадность продавца. Есть понятие наполненного кармана потребителя. Все деньги сконцентрировались в Москве. И от этого страдает огромное количество людей. Потому что из-за того, что сюда приезжает бешеное количество нефтяных денег, люди с нормальными доходами не могут ни в кафе сходить, ничего нет по достойным ценам…

 

Э.НИКОЛАЕВА: А где они, эти деньги? Почему этих нефтяных денег нет у нас? Где, где?

 

И.ХАКАМАДА: Они вот в Москве. Вот вы видите их в этих ценах, в этих особняках.

 

Э.НИКОЛАЕВА: П онятно. Но тем не менее, вы живете достаточно благополучно, Ирина.

 

И.ХАКАМАДА: Да.

 

Э.НИКОЛАЕВА: А что вы можете сказать в оправдание этого своего благополучия, которое так многих раздражает?

 

И.ХАКАМАДА: Оно заработано честным трудом, и я отношусь к тому поколению людей, которые никогда не опускали руки и никогда не надеялись ни на кого, включая государство.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Все. Ирина Ма-цу-о-но…

 

И.ХАКАМАДА: Муцуовна.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вот так. Слова сказаны. Слов больше нет. Всем пока. Да здравствует Япония, откуда происходят родом такие девушки.

 

И.ХАКАМАДА: Только Россию не забудем?

 

Э.НИКОЛАЕВА: К черту тех, кто против свободы. В эфире были я – Элина Николаева и…

 

И.ХАКАМАДА: (особым голосом) Ирина Хакамада.

 

Э.НИКОЛАЕВА: Вот так вот, таким вот тембром..

 

Добавлено ([mergetime]1115193992[/mergetime]):

1 мая состоялась оппозиционная демократическая демонстрация

 

1 мая состоялась оппозиционная демократическая демонстрация «За свободу, справедливость и демократию; против нарушения гражданских, политических, социальных, экономических и культурных прав в России» (шествие по Мясницкой улице, митинг у Соловецкого камня).

 

На импровизированной трибуне выступила Ирина Хакамада, которая, единственная из выступавших, ответила на традиционные сегодня слова: «Христос Воскрес!»

 

Ирина Хакамада, лидер партии «Наш выбор»: «Воистину Воскрес! Русский народ всегда верил в Бога, даже когда ему это запрещали. Россияне умели побеждать своих врагов, когда считалось, что это невозможно. Мы не научились только одному. Мы умеем защищать Родину, мы умеем защищать власть, мы умеем защищать наши идеалы, но мы пока что не умеем защищать самих себя».

 

"Я считаю, что сегодня у оппозиции есть единственный способ обозначить свои позиции - мы должны пытаться демонстрировать свои программы с помощью пикетов, митингов и уличных акций", - сказала лидер партии "Наш выбор" Ирина Хакамада. По ее мнению, сегодня у оппозиции "остался один независимый ресурс -это улица", причем уличные акции должны проводиться "не с целью революций, а с целью демонстрации связи гражданского общества с властью".

 

Добавлено ([mergetime]1115194234[/mergetime]):

О партии "НАШ ВЫБОР"

 

Новую Российскую демократическую партию «НАШ ВЫБОР» Ирина Хакамада начала создавать после президентской кампании 2004 года, выйдя из «Союза Правых Сил». Для нас очень важно, чтобы новые люди, в том числе те, которые раньше не состояли ни в каких партиях, примкнули к нашей партии, потому что мы предлагаем новую альтернативу для России. Мы хотим реаби литировать как идею либерализма, так и идею демократии в России.

 

Одна из причин, почему партию надо создавать, вытекает из стратегической ошибки демократов: очень мало слушали людей, и не только в регионах – вообще: как они живут, о чем они думают, какой системы ценностей придерживаются. Поэтому политикам-демократам нужно попытаться осмыслить, где мы живем, зачем мы вообще нужны, и вообще, зачем нам нужна политика.

 

Наша позиция следующая: свободу, демократию, плюрализм можно совместить с сильной социальной политикой, с эффективной, достойной, элитной армией, которая ответит на реальные угрозы, с действительно профессиональными спецслужбами, которые будут защищать нас от террористических актов, а не заниматься преследованием по политическим взглядам.

 

Надо бороться за свободу. В этом суть программы партии.

 

30 октября 2004 года прошел наш учредительный съезд. После съезда начался процесс создания региональных отделений. На данный момент создано более 40 региональных отделений, в партию принято более 30 тысяч человек. Чтобы зарегистрировать партию, необходимо пятьдесят тысяч членов. Поэтому увеличение численности партии – одна из наших первоочередных задач. Из председателей региональных отделений все и меют высшее образование, половина из них – женщины.

 

Региональные ячейки создаются по принципу горизонтали - без начальников в центре, должны участвовать в конкретных делах, в том числе по возможности при защите интересов людей в судах. Записываться могут все, в том числе через сайт в Интернете и е-mail: [email protected]. Партия открыта для всех, без каких-либо барьеров.

 

Самое крупное на сегодняшний день региональное отделение в республике Башкортостан, руководитель – Эдвард Мурзин, депутат Госсобрания республики. Руководитель Ростовского регинального отделения Александра Игоревна Пятакова – известная правозащитница, Татьяна Алексеевна Баранова – руководитель Саратовского отделения - вице-президент областной коллегии адвокатов, Иван Павлович Алтухов (Владимирское региональное оэ ?деление) – депутат Владимирского городского Совета, Иван Илларионович Тютрин – профессор Томского университета. Среди руководителей региональных отделений, членов региональных политсоветов - предприниматели, адвокаты, преподаватели ВУЗов, журналисты, правозащитники, студенты.

 

Все региональные отделения на самофинансировании. Региональные отделения самостоятельно определяют приоритеты в своей работы в рамках Программы Партии. Основное – работа с населением, в первую очередь оказание юридической помощи. Сегодня в партию приходят за помощью предприниматели, которые не могут достучаться до власти, студенты, которые не знают, как защитить себя от произвола спецслужб, пенсионеры, которые не знают, как посчитать свою пенсию и многие другие. Региональные отделения самостоятельно определяют стратегию в региональных и местных избирательных кампаниях, определяют своих партнеров для коалиций, кандидатов, которых они поддерживают.

 

Мы считаем, что российское общество стало достаточно свободным и современным. Оно готово реально управлять, а не быть частью «управляемой демократии». В России накоплено достаточно материальных ресурсов для стратегических вложений в образование, пенсионную систему, здравоохранение и науку. В России уже возник слой предпринимателей, которые способны сделать нашу экономику эффективной. Стране не хватает только сознательной и ответственной политической власти. Для ее формирования необходимо, чтобы политическая партия, которая хочет вести за собой людей, обратилась к реальным проблемам граждан.