письмо друга

[noname]

Здравствуй Юра!

 

 

 

Большое спасибо за письмо. На душе теплее стало. Давно ничему так не радовался, как тому,что нашел вас. Ты остался таким, каким я тебя помню - честный, откровенный, неподкупный, трезво и ясно мысляший. Это очень хорошо. Ты знаешь, многие знакомые сильно переменились и перестали быть моими знакомыми. Ну, да Бог им судья. Я тоже изменился. Жизнь заставила. Стал жестче и бескомпромисней, наверное. Грозный сделал меня стальным. Убить можно -согнуть нет. Упрямый я стал.

 

 

 

Ты, Юра, спрашиваешь, что было в Грозном? Там было многое. Сейчас вот соберусь с духом и напишу все. Так что запасайся терпением. Обстановку тогдашнюю ты и сам знаешь хорошо. Для меня все началось тогда, когда мой дом приглянулся трем разным чеченским тейпам. Вот тут-то и начались угрозы и всякие пакости. Представители каждого из тейпов приходили и угрожали расправами всей семье, если я не отдам дом именно им. У них возникла сильная конкуренция за мой дом. Поэтому каждый угрожал в отдельности, если я отдам дом не именно ему. При этом покупать дом никто и не собирался. А мне уезжать было некуда и совершенно не было денег. Нам не платали зарплату 8 месяцев. Директором института тогда сделали Ибрагима. Помнишь его? Тихий он такой всегда был, скромный. Наши все институтские переехали тогда уже в Т. Виктор К. и меня с собой звал. Но там нужно было строиться. Они все хотели строиться вместе, помогать друг-другу, но сначала нужно было жить на квартире и иметь деньги на строительство, а у меня их не было, потому, что дом мой никто не покупал. У меня был сосед, чечен молодой. Мы в одном дворе жили. Он обещал купить дом, но у него тоже не было денег. Он продавал свою машину и т.д. и обещал собрать нужную сумму. Приходилось ждать. Человек он был неплохой и мне ничего не оставалось как верить ему. Сразу скажу, что он нас не обманул и во всем помог. Благодаря ему мы остались живы.

 

 

 

Ну так вот, когда институт переехал, сделали мы Ибрагима директором в надежде на то, что он чечен и ему легче будет защищать наши интересы. Сначала ему это удалось. Он ходил к Дудаеву и тот выделил нам немного денег на зарплату. Я по-прежнему продолжаю выпускать приборы. Выполняю план. Ибрагим просит не срывать план выпуска. Говорит, что Дудаев проявил заинтересованность к институту и обещает помочь. К этому времени Москва уже арестовала счета института, деньги в Москве. Заказчики исправно платят за приборы, но деньги все оседают там. Вот тогда нам стало нечего есть. Люди стали падать от голода в обморок прямо за станками. Я ходил к Ибрагиму, требовал достать денег для людей. Он ходил к Дудаеву, но тот уже поссорился с Москвой и собирал свою армию, все деньги забрал туда. Ибрагим пришел очень расстроенный и сказал мне, чтобы я брал со склада любой металл, радиодетали, все, что мне нужно и делал бы шабашки на заказ за наличные, чтобы кормить бригаду и продолжать выпуск приборов. Сказал,что подпишет любое мое требование для склада и пропуск на вынос из института. Свое слово он сдержал, но заказов было очень мало, т.к. русские уже уезжали, денег ни у кого не было, а чечены хотели все задаром. Я чинил радиоаппаратуру бытовую и автомобильную, точили водопроводные сгоны, в общем старались заработать как могли. Это был конец 91-го начало 92-го года.

 

 

 

События стали заворачиваться все круче. Я хотел перевезти семью в К. к брату жены и оставить там машину. Это было ранней весной. К несчастью сдох аккумулятор и не было денег на новый. У меня в гараже валялся еще один старый аккумулятор. Я сделал кое-как из двух один и поставил его на зарядку на ночь. Утром завожусь и уезжаю. Но не судьба. Ночью пришли чечены с автоматами и забрали мою машину. Отбить ее я не мог, хоть и было охотничье ружье. Знал,что если начну стрелять убьют всю семью. Утром заявил в милицию. Милиция пришла, составила протокол, забрала документы от машины и с концами. Мой брат работал тогда в ГАИ, майор милиции. Я к нему. Он только сказал, что ничего сделать не может, что в угоне более 10000 машин и что если я хочу вернуть свою машину, то мне следует найти знакомых чеченов и с ними ехать по селам и попытаться ее отбить, если найду. Следователь, который вел мое дело, уехал в Мекку, а начальник уголовного розыска просто меня послал и не отдал мне документы на машину. Вот с этого момента все и началось. На работу теперь пришлось ходить пешком, а чем это пахло в Грозном ты знаешь. Жену с детьми я отправил к брату в К, потому, что находиться дома им уже было слишком опасно. Мои родители и ее родители отказались ехать. Мои наотрез не хотели оставлять меня одного, а ее родители думали сначала, что все обойдется и Россия нас не бросит. Да у них и денег тоже не было на переезд. Но все же мне стало спокойнее, что она с детьми уехала. Но уезжая она мне сказала, что если Махмуд (сосед наш о котором я выше писал) что-либо с нами сделает, то она вернется и убьет его, а ее брат в случае чего вырастит наших детей. Я ее просил этого не делать, но она поклялась, что поступит именно так, как сказала. Я уверен, что она сдержала бы свою клятву. Слава Богу, что этого не произошло.

 

 

 

Чечены тем временем все больше наглеют, нас запугивают. Старики мои, милые мои старики, спят с топором и думают, что я об этом не знаю. Я тоже сплю в пол-глаза с заряженным ружьем и охотничьим ножом. Стараемся друг друга не пугать. Днем я хожу на работу, а старики таскают вещи домашние на базар и продают за что дадут. Потом моя мама едет в К, везет деньги жене. Мы рассудили, что пожилой бедно одетой женщине легче будет провозить деньги. Т.к. на дорогах уже вовсю грабили. Ограбили и убили многих наших знакомых и наших соседей. Убили зверски. На работу хожу с двумя ножами, ружье на день оставляю старикам. Оружие продается открыто везде, но денег нет купить. Пришел опять к Ибрагиму. Говорю ты мне не платишь 8 месяцев. Он говорит я и сам не получаю денег, ты же это знаешь. Чего ты хочешь? Я говорю ему отдай мне в счет зарплаты те приборы, которые стоят у меня на столе. Он говорит, ты знаешь, что это лучшие приборы института? Я говорю знаю. Хорошо, забирай, только не бросай меня, делай приборы, все остальные меня уже предали. Ты один остался. Ну что тут скажешь ему. Он оказался очень порядочным человеком. Сделал для меня все, что мог. Приборы удалось переправить в К. Это потом очень выручило нас. После этого я проработал в институте еще месяц.

 

 

 

Уже было лето 92 года. Свою машину я несколько раз видел в городе. На ней ездили чечены. Сказал об этом своему соседу. Он организовал своих родственников и мы поехали по селам искать мою машину. Правда мне он категорически запрещал выходить из его машины и своим родственникам тоже. Мы сидели в машинах, у его родственников автоматы в руках наготове. Как то раз в Урусмартане ему местные чечены показали на меня и по чеченски сказали, что мол ты носишься с этой русской свиньей и все в таком духе. Сейчас мол мы эту свинью достанем из машины и научим тебя как надо поступать. Братья Махмуда уже передернули затворы автоматов, понимая, что этот разговор добром не кончится. Махмуд крикнул, что бы мы не встревали и отлупил чуть не половину Урусмартана в одиночку. В детстве он много лет жил у одного старика и тот обучил его каратэ. Я честно говоря не ожидал от него, что он действительно будет меня защищать. Потому, что он все тянул с деньгами за дом и я уже не верил ему. Короче говоря видел я по селам стада краденых машин, но своей не нашел. На улице все больше стали ко мне привязываться чечены. В меня стреляли, пытались избить, бросали гранату, пытались задавить машиной, но к этому времени я уже научился очень многому. Я умел не поворачивая головы видеть на 360 градусов, с одного взгляда определять какие намерения у идущих или едущих мне навстречу и совершенно точно знал как следует поступить. Как прыгнуть в канаву от гранаты, как уклониться от выстрела из пистолета. Бить меня просто не посмели. Подошли трое чеченов. Я их мысли за версту понял. Убегать не стал, зло взяло. Подпустил их до расстояния в несколько шагов и достал два своих ножа, пообещал запороть как свиней. Не знаю что уж на них подействовало, но они ушли, пообещав меня достать. Оружия у них не было, а в рукопашную они не посмели.

 

 

 

Короче лопнуло мое терпение. Не мог я больше бояться, хотя собственно боялся больше не за себя, а за мать с отцом. Я не мог и не хотел больше быть благоразумным. Пошел я к своему брату менту в гости. У него дома меня встретила его жена. Открыла дверь. Смотрю что-то прячет за спиной. Оказалось это автомат АКСУ ментовский. Говорит, муж домой принес с работы, научил обращаться. Ему, оказывается, предложили работать в чеченской милиции и он согласился. Дудаев разрешил ментам выкупать свое оружие и они уже выкупили его пистолет, а когда получат зарплату выкупят и автомат, сейчас немного денег не хватает. У меня челюсть отпала. Дождался брата, пока его с работы на машине привезли. Описал ему свою ситуацию. Сказал, что чечены вяжутся все больше и больше, а стариков моих практически нечем защитить. Попросил достать ствол. Он мне в ответ запел да что ты, откуда, у меня нет такой возможности, сходи к госбанку и купи. Я его вежливо поблагодарил, как старшего брата (он мой двоюродный брат по отцу) за поддержку и ушел домой. Другие мои родственники по линии отца оказались не лучше. Родственники по линии мамы - тетка с дядькой в это время жили уже в ставропольском крае и звали к себе. Короче, иду я домой вечером, обида жжет душу. Сказал тогда себе: все нет у меня больше родственников, я - сирота и надеется мне не на кого. Никто мне не поможет. Я им совершенно не нужен. Они умерли для меня, а я для них. И на том стою по сей день. Хотя отцова сестра писала нам в К. и младший двоюродный брат приезжал в 93 году. Они все живы. Живут на Ставрополье. Я спросил адрес, а он сказал, что адреса не знает своего и, уезжая, в гости не пригласил. Так для меня умер и второй брат. Я сирота. У меня нет родственников кроме тетки - маминой сестры. Она нас не предала в самое тяжелое время.

 

 

 

Так вот. Иду я домой тем же вечером от бывшего брата. Не дошел метров 70. Выходит навстречу мне пацан чечен, лет 16-ти сосед мой. Я его с рождения знаю и всех его родственников тоже. Протягивает мне руку со сжатым кулаком и говорит: "Дернешь?" Я был в таком состоянии, что сразу не понял о чем речь. Спрашиваю, что там у тебя? Он руку разжал, а там граната и говорит :"дерни, вместе уйдем". Тут меня такое зло взяло, что эта мразь меня ниже себя считает. Подошел я к нему и выдернул чеку. Смотрю на него. Луна светит, видно хорошо. Держал он гранату чуть больше секунды, потом побелел и бросил ее подальше через дорогу, за забор к соседям. На взрыв выскочил его отец, стал его лупить, мне говорит, прости его дурака. А у меня все горит. Говорю ах ты сволочь, неси, мать твою, еще гранату теперь я буду держать ее и вас, падаль, в придачу. Выбежали еще чечены из их двора. Начали меня успокаивать и в вечной дружбе клясться. Отвели меня домой. Своим старикам я конечно ничего не рассказал об этом. Но с этого дня я стал другим человеком. Теперь я твердо знал, что убью любого, кто посмеет меня оскорбить. Я больше не хотел думать о последствиях. И как только я принял это решение, тут же успокоился и на душе стало легко и хорошо. Теперь я был уверен в себе и был готов умереть, но не просто так. Потом ночью пришел Махмуд узнать, что произошло. Я ему рассказал и попросил дать мне ствол, обосновывая это тем, что трое разных тейпов чеченов хотят захватить мой дом, угрожают, устраивают нападения на меня и мне нужно защищаться. Он попробовал меня отговорить от этой затеи, говорил, что сам будет меня защищать. Я ему ответил, что вчера я вышел в свой собственный двор и в меня стреляли. Спасло только мое шестое чувство. Это была правда и он это знал. Тогда он сказал, что считает меня своим братом и что он утром поедет в село и привезет мне автомат, что он отдал свой автомат родственнику, чтобы тот охранял их отару, а то стали нещадно красть скот. На том мы и расстались.

 

 

 

Я не верил уже ни кому и ни на что не надеялся. Тем не менее в 10 утра он действительно принес мне автомат АКСУ, так чтобы не видели мои старики. Сказал, что не хочет их волновать, что они ему как мать с отцом, а я его брат. Только попросил меня дать ему слово, что в случае чего я буду срелять в воздух, что бы я никого не убил. Иначе он не сможет меня спасти, хоть и все равно будет меня защищать и мы погибнем вместе, и наши семьи убьют. Я ему дал слово, что без крайних на то причин стрелять не буду, но живым не сдамся и что бы он лучше берег свою семью. Он был моложе меня и недавно у него родилась дочь. Мне не хотелось, чтобы он пострадал из-за меня. Он взял с меня слово, что я без него никуда один ходить не буду. Он будет возить меня на машине везде, куда мне нужно. Вышли мои старики. Он и их просил о том же. Потом он уехал и где-то через час привез мне еще четыре магазина к автомату и сказал чтобы я в случае чего стрелял в воздух и не жалел патроны. Главное чтобы он услышал и успел прибежать на помощь. Он сделал для меня то, чего не сделал мой бывший брат. Мы с ним несколько раз ездили ко мне на работу. Я доделал партию приборов, как и обещал Ибрагиму и пришел к нему за документами о расчете. Работать не было больше никакого смысла. Ибрагим сильно обиделся, сказал что я его предал, мы все его предали и бросили. Я ответил, что я лично его не предавал и делал приборы, когда это было уже невозможно. Не моя вина, что так все получилось. На том мы расстались и не виделись больше никогда. Я потом встретил одну женщину с работы и она мне рассказала, что после моего ухода Ибрагим стал другим. Съездил в Мекку и стал таким же чеченом как все. Да, забыл сказать, что когда я сдавал продукцию на склад и потом шел по административному этажу к себе, то встретил молодого чечена в чеченской рубахе на выпуск, каких-то штанах похожих на кальсоны и заправленных в шерстяные носки, в чеченских остроносых галошах, в руках деревянная палка. Он выходил из кабинета зам. директора и посмотрел на меня с таким презрением и превосходством, что я с трудом сдержался, чтобы не перерезать ему глотку. Вот тогда я и зашел к Ибрагиму и спросил его, что это за свинопас ходит у нас по коридору. Буквально этими словами. Он строго посмотрел на меня и сказал, что это наш новый главный инженер. Это было последней каплей. Я ушел из института. Вот тогда и состоялся наш с ним последний разговор. Больше я не был на работе.

 

 

 

В Грозном убили многих моих друзей и знакомых. Уже в К. узнал, что чечены убили Лену П. Помнишь ее? У нее осталась маленькая дочь. Какова ее судьба я не знаю. Ты ведь работал в п-ке? Возможно ты знал Женю П. Он работал на опытном заводе, регулировщиком. В 92 году, кажется осенью, он ехал на своей машине с женой по центру города по главной дороге. Чечен выскочил со второстепенной дороги на машине и ударил машину Жени. Вина полностью чечена. Обвинили Женю. Женя был человеком очень честным и принципиальным. Начал доказывать свою правду. Тот чечен, который совершил аварию, достал нож и на глазах у всех при жене Жени зарезал его. У меня есть товарищ здесь, у которого чечены живьем сожгли родную сестру. Мою троюродную сестру убили чечены в ее собственном доме. Одного моего соседа убили за то, что он попытался защищать свою машину, когда за ней пришли чечены. Его фамилию я к сожалению забыл. Другие мои соседи, Б., пытались перегнать машину и вывезти свои ценности и деньги. В машине были родители старики беременная 8 мес. сноха и вел машину молодой парень, их родственник. Чечены их поймали на трассе, орабили, раздели до нижнего белья и гоняли по пахоте на поле. Стреляли им под ноги из автоматов, чтобы люди быстрее бежали. Когда сноха больше бежать не смогла, они все обнялись и сказали чеченам, что больше не побегут, пусть убивают сразу их всех. Была весна 92 года. Чечены их избили и бросили в поле. Кое-как они вышли голые на трассу и их подобрал чечен, который довез их до дома в Грозном. Их мать сама мне об этом рассказывала. Тетя К. Она умерла потом под Пятигорском через месяц-два. Не смогла оправиться от шока.

 

 

 

Вообще, многие люди в возрасте умерли потом на чужбине после всего пережитого. Не стал исключением и мой отец. Он умер в июне 93г. У Вити К. тоже умер отец. Убили моего одноклассника Сергея В. Расстреляли. Убили двух братьев Игоря и Славу. Моих соседей. Волнуюсь, фамилия вылетела из головы. На похоронах старшего брата, его убили первым, младший Игорь пообещал отомстить за брата. Его убили при жене и детях в собственной квартире и объяснили перед убийством, что это за то, что он хочет мстить. В двух кварталах от меня жила семья русская. Их дочь закончила университет и за большие взятки они устроили ее работать в СШ №…, мою бывшую школу. Это в трех кварталах от их дома и в пяти от моего. Весной 92г. она днем возвращалась с работы. Мимо проезжали на машине молодые чечены и для собственного развлечения выстрелили ей под ноги из автомата и скрылись. Ее смертельно ранила рикошетная пуля. Следом ехал какой-то пожилой чечен. Он все это видел. Положил ее в свою машину и повез в больницу. По дороге она скончалась. Чечен приехал к ним домой и все им рассказал и пошел в свидетели. Заявили в милицию. Тех быстро нашли т.к. чечен запомнил номер их машины. Потом явились к ним домой родственники этих шакалов. Сказали, что это просто был несчастный случай, глупая шутка. Потребовали забрать заявление в милицию, дескать мы все равно откупимся, но вас тогда всех порешим, а так поможем с похоронами и денег немного дадим. Родителям девочки ничего не оставалось как согласиться. Все. Больше писать не могу.

 

 

 

Положение с каждым днем ухудшалось. Как-то я ходил по делам без Махмуда и на меня снова напали. На открытом пространстве поймали и пытались задавить машиной. Они были на Жигулях. Два чечена. Молодой пацан за рулем и мужик лет сорока. Пришлось мне уворачиваться и убегать, но очень быстро выяснилось, что бегаю я значительно хуже машины, а до спасительного забора еще далеко. Пришлось нарушить слово, данное Махмуду. Благо была уже осень 92 года и я уже ходил в плаще. Так было легче прятать автомат и он всегда был под рукой, а за поясом вокруг талии магазины, в карманах спрятаны два боевых ножа. У Махмуда был видеомагнитофон и куча записей. Он меня никуда не выпускал со двора. Сам приносил нам еду или его жена приносила и обижались если мы отказывались брать. Поскольку делать было совершенно нечего, я смотрел боевики. Он увлекался восточными единоборствами и было много фильмов на эту тему. Я же на этих фильмах учился у самураев владению ножами. Мне показалось их умение достойным внимания и я стал тренироваться глядя на них. Сейчас могу сказать, что я тогда стал зверем. Я был готов и хотел убивать. Я натренировался быстро доставать автомат из-под плаща. Тут все было продумано. Автомат всегда на боевом взводе. Снять с предохранителя доля секунды. Когда я понял, что добром мне не уйти, я открыл огонь по мотору и лобовому стеклу. Машина остановилась, я же, не теряя время на осмотр, скрылся. Не знаю, видел ли кто меня и убил ли я тех двоих. Стекло растрескалось в машине. Да и неинтересна мне их судьба. Я свое дело сделал. После этого я сказал Махмуду, что пришлось стрелять по машине и не стал уточнять подробности. Он все понял. Вечером того дня он привел двенадцать своих родственников с автоматами и пулеметом. В дом заходить они отказались, а расположились во дворе и на улице. Охраняли нас.

 

 

 

Так продолжалось несколько дней. Потом он достал машину грузовую и деньги и в ночь мы уехали из Грозного. За рулем был его родственник. Они же помогли нам погрузить наши вещи. Осталась у Махмуда только моя мама. Она должна была забрать документы пенсионные в собесе. Иначе нам не на что было бы жить. Он поклялся мне дочерью, что ни один волос не упадет с головы моей мамы и слово свое сдержал. Он отправил ее в К. через несколько дней. Его родственники проводили нас до границы и я отдал им автомат. В Россию его везти было опасно. На чеченских постах шофер сам выходил и договаривался с чеченами. Откупались деньгами которые дал Махмуд. Ехали всю ночь. Был сильный буран, снегопад. Местами ползли 30 км.час. Доехали до П. - казачий пост. Остановили нас. Я забыл сказать, что мы с отцом прятались за сидением водителя. Там было спальное место закрытое ширмой. Водитель всем говорил, что едет один, везет свои вещи и откупался. Чечены к чечену особо не приставали и в машину не лезли, только смотрели кузов. Так мы и перебрались через осетинскую границу и поехали уже в П.

 

 

 

Приехали под утро. Еще было темно. И тут этот казачий пост. Подходит мужик в казачьей форме начинает кочевряжиться. А мы с отцом после напряженной поездки уснули позади водителя. Когда начался разговор с казаком я проснулся. Казак требовал 25 рублей с водителя. А мы все деньги отдали на границе последние. Больше не было ни копейки. Ты знаешь, Юра, такая злость меня взяла на этого мужика. Я столько натерпелся, а эта сытая, пьяная тварь еще изголяется надо мной! Нервы мои не выдержали выскочил я из кабины и монтировку прихватил. Отец с шофером на мне висят, за руки схватили, а я на этого казачка отрываюсь. Его счастье, да и мое наверное тоже, что я отдал автомат, а то положил бы его прямо из кабины. Казачок перепугался в усмерть, пытался было своих из будки позвать. Я с собой совладал уже более - менее. Монтировку у меня отец с шофером отняли, а про ножи они не знали. Отец и мама так и не узнали, что я не один месяц ходил и спал с автоматом и этими ножами. Автомат приходилось украдкой из дому выносить, а ножи всегда были при мне под одеждой. Я никогда с ними не расставался. Ну вот, как стал казачок верещать, что своих сейчас позовет, я нож вынул и сказал, что если он только пикнет, я ему глотку перережу без сожаления, что я из Чечни приехал, меня там убивали и унижали, но здесь на русской земле я этого не потерплю и перережу ему глотку, он и пикнуть не успеет. Мужик все сразу уразумел, извиняться начал. Меня затолкали в машину, и мы въехали в П. Это был конец ноября 92 года. Забыл сказать, что незадолго до этого Махмуду удалось добыть денег. Он отдал их нам. Сказал, что больше достать не может. Потом отправил мою маму с деньгами в К. покупать жилье. Сказал, что к пожилым женщинам не привязываются, а нам с отцом лучше быть пока дома, чтобы не привлекать внимания посторонних. Мы сочли его доводы разумными. Маме и жене удалось купить 2-х комнатную хрущевку, где мы и жили в шестером - родители и мы с детьми и еще теща приезжала и жила у нас, знакомые приезжали и тоже жили. В общем, мы им помогали чем могли.

 

 

 

Такая вот моя история. В урезанном варианте.

 

 

 

 

 

(Март 2004)

[Liza]

слов нет

[SMILY_FACE]

дамс блин, скока всего он пережил....

[n3m0]

без комментов.

[eclipse]

м_да...не позавидуешь...

[Артём]

... блин и сколько таких историй ... и всё это так спускается... пиздец............

[Онотолег]

это и грустно, и обидно.....и ЭТО может быть завтра в Астрахани!!!!! Зверья в городе полно, если завтра в ваш дом придёт банда чечен с автоматами, и скажет - "Пиши свой дом на нас......или тебе не жить!" И куда Вы пойдёте? ....в администацию ? к ментам?.......смешно!!!!

[Bednyajka]

ужасно..покупаем подтяжки оптом))типа подготовка..

[Причинитель боли]

Все это похоже на геноцид при Гитлере. Только там он шел сверху, это было просто хладнокровное уничтожение "ненужных" народов. Здесь же массовое движение снизу, с таким жутким безчеловечным садизмом без всякой идеи.

 

ROCK

и ЭТО может быть завтра в Астрахани!!!!! Зверья в городе полно, если завтра в ваш дом придёт банда чечен с автоматами, и скажет - "Пиши свой дом на нас......или тебе не жить!" И куда Вы пойдёте? ....в администацию ? к ментам?.......смешно!!!!

Ну чеченам видимо не смешно, раз они по Астрахани с автоматами не шастают, и из квартир всех подряд не выгоняют. А куда идти - к ментам, к ФСБшникам. С таким наглям беспределом они хорошо справляются. Не надо драматизировать.

[Anka]

ужасно, уважение таким стойким людям...

ROCK

бред!

Зверья в городе полно

ты до сих пор не понимаешь что не нация плохая а люди! ты бы повнимательнее читал, что русские отворачивались от автора письма, а именно чеченец всегда помогал!

[Причинитель боли]

Anka

не нация плохая а люди!

Увы, это не совсем правда. Если бы большая часть нации была нормальными людьми, они бы не допустили того что произошло. А если большинство нации безчеловечные садисты, можно ли говорить, что нация ни при чем?

[Yulia]

Причинитель боли

Увы, это не совсем правда. Если бы большая часть нации была нормальными людьми, они бы не допустили того что произошло. А если большинство нации безчеловечные садисты, можно ли говорить, что нация ни при чем?

Большая часть немцев - бесчеловечные садисты?

[4ёрный]

Ужас, и самое страшное всё это правда.....

[Причинитель боли]

Yulia

Большая часть немцев - бесчеловечные садисты?

Как я уже сказал, у немцев уничтожение проводилось властью, тайно, методично и без всякого садизма. Обычные люди в этом учавствовали только косвенно, не зная настоящей правды.

Здесь же мы видим, как один народ стихийно и с огромным удовольствием кинулся уничтожать другой народ, с которым мирно жил по соседству десятки лет. Кто-то был с этим не согласен, но их явно было меньшинство или их позиция была пассивна.

[Онотолег]

Причинитель боли

к ментам, к ФСБшникам. С таким наглям беспределом они хорошо справляются. Не надо драматизировать.

Я не драматизирую, и если не дай Бог, что случится пойду именно к ментам и в ФСБ, и причём уверен - в ФСБ помогут (про ментов не уверен....)

Anka

что не нация плохая а люди!

а ты до сих пор не понимаешь, что из ЛЮДЕЙ и состоит НАЦИЯ!!!!! Если таких людей в нации БОЛЬШИНСТВО - следовательно и НАЦИЯ такая, а исключения есть всегда.....

Yulia

Большая часть немцев - бесчеловечные садисты?

следуя Вашей логики -

Большая часть испанцев - бесчеловечные садисты (инквизиция)

Большая часть татар - бесчеловечные садисты (Чингис Хан и иже с ним)

Большая часть итальянцев - бесчеловечные садисты (Нерон, Калигула, Дуче..)

ну и далее по списку....

у этих наций, как и у русских (Иван Грозный) были садисты и человеконенавистники.......покажи мне хоть одного РУССКОГО, который бы жил в Чечне в годы войны говорящего - "ВАУ! Чечены - самый мирный народ! Это мы их обидели...."

покажи мне хоть одного чечена который бы сказал - "ВАУ! Русский и чечен братья навек!"

[Артём]

ROCK ну сразу Грозного причислять к садистам я бы не стал! У всего должны быть какие то корни и из чего то всё должно зародиться. Стоит всего лишь взглянуть на его биографию и всё станет ясно.

[SNaga]

Мы говорим о настоящем! На данный момент национальный менталитет и система ценностей большинства народов Кавказа позволяет отношение к другим народам (и Русским в том числе) как к пардон говну. И вряд ли кто-то будет спорить что большинство кавказцев это одни понты, а за понтами ничего. Я знаю есть среди них люди достойные, их характером гвозди забивать можно но таких мало к сожалению.

[aleks]

ужасно, уважение таким стойким людям...

ROCK

бред!

 

ты до сих пор не понимаешь что не нация плохая а люди! ты бы повнимательнее читал, что русские отворачивались от автора письма, а именно чеченец всегда помогал!

186510[/snapback]

 

 

Извини, но исключение только подтверждает правило. Плохая именно нация. Почитай историю чеченского народа, с давних времен этот народ занимался грабежами, разбоями, нападениями на соседей, захватом пленных в рабство, захватом пленных с целью выкупа. Даже в 19-м веке во времена войны на Кавказе, Шамиль не доверял чеченам, за их подлость и тягу к грабежу...Народ - паразит...

[aleks]

Если интересно, вот еще немного о Грозном. Здесь описаны события 1988-1991 годов, то есть самое начало геноцида русского, украинского, белорусского и др. народов на территории Чечни...Чуть позже найду сцилку или статью о том что творилось в Чечне в 1991-1995 годах, тогда было еще хуже...

 

Воспоминания о Грозном

Посвящаю всем русским грозненцам - живым и мертвым.

От автора:

Прежде чем приступить к изложению своих воспоминаний я очень много передумал о том, что все же произошло в Грозном в 91 – 95 гг. да и происходит сейчас? Неужели все эти события нельзя было предугадать, неужели власть не могла спасти русских и русскоязычных жителей ЧИАССР от истребления? Насколько вы сможете понять из дальнейшего повествования, то наверное все же можно было всего избежать, только вот власть не захотела. А простые люди, десятилетиями верившие в “светлое” будущее просто не могли представить в самых страшных фантазиях, что их просто отдадут на растерзание озверевшей шакальей стаи.

 

По прошествию более чем десяти лет многие из тех событий видятся в ином свете. Вспоминая те, уже далекие дни, невольно ловлю себя на мысли, что насколько мы все были слепы или глупы, а скорее всего, что то и другое вместе. Ведь по многим, на первый взгляд незначительным фактам, можно было почувствовать приближение трагедии. А ведь не поняли… Или может так сильна была вера в “доброго царя”, точнее – КПСС, под чьим “чутким” руководством родились и выросли?

 

Как и многие другие я жил в Грозном, учился в средней школе № 1, работал в НПО “ПромАвтоматика”, служил в армии. В ноябре 91-го моя семья была вынуждена навсегда покинуть Грозный.

 

Надеюсь, данный текст хоть чем-то поможет лучше понять реальность взаимоотношений в Чечне тем русским, да и не только русским, которые считают, что чечены “миролюбивый, трудолюбивый и честный народ”. Своим же будущим противникам сразу хочу сказать, не стоит вешать на меня ярлык националиста, я и есть РУССКИЙ НАЦИОНАЛИСТ, чем и горжусь.

 

 

 

Октябрь 1988. Шакалья стая.

 

Чем дальше от меня те дни, тем с большей тоской я вспоминаю то время, мой родной город, двор, моих друзей, которых я потерял и с которыми наверно уже никогда не встречусь. Память постоянно уносит в те дни. Наверно многие из вас с ностальгией вспоминают свои 17 лет. Прекрасное время, пора взросления, перед тобой открыты двери во взрослую жизнь. Кажется весь мир создан только для тебя… Конечно есть о чем тосковать, но память хранит и не только приятные воспоминания.

 

 

 

Осень 1988 года, мне 17 лет… Школьная пора позади, весной в армию. В институт, в силу некоторых причин, я даже не стал поступать. Чтобы совсем уж не сидеть на шее у родителей устроился грузчиком на базу Книготорга. По тем временам, если кто помнит, книги были почти роскошью, достать их можно было только на “развале” на набережной Сунжи, напротив Нефтяного института. А тут и платят да еще и книги можно купить.

 

База располагалась во дворе 5-го Жилстроительства. Обычно на обед я ходил домой. Там совсем рядом, вышел на пр. Ленина, мимо гостиницы “Кавказ”, через новый мост, мимо ресторана “Океан”, через скверик, и я уже в родном дворе на улице Партизанской.

 

На обед приходилось ходить потому, что мой младший брат учился в 2-м классе. Я обедал сам, кормил его, одевал и доводил до той самой 1-й школы, в которой раньше учился сам.

 

В тот день было все как обычно, мерзкая осенняя погода, дождь и слякоть. Вышли с братом из дома, проходим скверик чтобы выйти к “Океану” и тут… Стоит наверно напомнить, что на пересечении ул. Ленина и Дзержинского стояло здание в котором находилось Культпросвет училище, где якобы зверью пытались привить культуру. Не знаю как там и чего им прививали, но в народе была поговорка “ Ученье свет, а не ученье - Культпросвет”. Идем мы с братом мимо этого самого Культпросвета, на углу замечаю компашку из четверых зверьков, рост метр с кепкой, не больше 15 лет, но понта хоть отбавляй. Прохожу мимо них, и тут один из стаи подает голос: “Дай сигарету!” Естественно следует ответ: - “ Не курю”.

 

Проходим дальше, сзади раздаются возгласы, типа: “Э, ты чё оборзел? Иди сюда, я кому сказал!”, ну и все в таком духе... Я уже на взводе, убил бы блядей черножопых, но со мной ребенок, вижу что братец мой аж побледнел, понятное дело - ребенок, но понимает, что сейчас должно произойти. Мы переходим дорогу и идем вдоль витрины магазина “Океан”, два человека из той компашки тянутся следом и продолжают выступать: “Русак, иди сюда мы тебя сейчас вы….м”. Я иду молча, хотя внутри все кипит, прекрасно понимая, что если бы они были только вдвоем, то так нагло себя не вели бы… Насчет этого было у нас в компании правило, оно гласило: “Если ты идешь один и навстречу шакал, иди спокойно, ничего не будет; если их двое, то могут и пристать а могут и нет, все зависит от того каковы они физически; но если их трое - лучше убегай, все равно просто так не кончится”.

 

 

 

Так вот, эти двое явно напрашиваются на хорошего пинка, но все дело в том, что дохлые они до ужаса, а раз так наглеют значит явно кто-то рядом есть, оглядываюсь по сторонам, знать бы кто тут еще с ними? Черт, в такой толпе, в час пик, фиг поймешь, не Штирлиц я к сожалению. Зверьки решили перейти к активным действиям. Один из них попытался схватить за руку брата, брат шел справа и держался за мою руку. Я его перевел на левую сторону и пустил чуть вперед, сам иду сзади, вроде как прикрываю. В голове лишь одна мысль, только бы пацана не тронули, пусть оскорбляют, я стерплю…

 

Таким вот образом проходим мы “Океан” и подходим к пешеходному мосту. Кто через него ходил, должен помнить, что там было три ступеньки перед мостом. Так вот, подходим к мосту, а зверьки обнаглели в конец, вьются буквально в полуметре от меня. И в тот момент, когда я ставлю ногу на первую ступеньку, следует достаточно жесткий удар между лопаток… Но получилось так, что за доли секунды до этого я что-то почувствовал или просто так случилось, но начал поворачиваться, чтобы глянуть что там за спиной. Успел увидеть, как шакал в прыжке ногой пытается меня достать. Спасло наверно то, что я чуть повернулся, да и на ступеньку встал, а так бы в голову ногой получил. Короче, следует удар, я бросаю брата и несусь за тем зверьком.

 

Возле этого моста был спуск к набережной, вот на этом спуске я его и догнал.. Хватаю черную суку за волосы, и так замечательно, не сдерживая силы бью в морду. Он приседает и пытается прикрыть лицо руками, но меня уже вряд ли что могло остановить, ведь я увидел кровь врага... Бью со всей силы, успеваю нанести ударов пять-шесть и в этот момент слышу предостерегающий крик брата. Отпрыгиваю от этого шакаленка и поворачиваюсь ко вновь прибывшим… Однако, сразу трое, с тем - четверо, хотя он не боец, встать пока не может. Среди этих троих один из той первой парочки, щенок сопливый. Один такой как я, а вот третий…. Ну все, пи…ц думаю пришел, отоварят по полной программе.

 

Эти подлетают с криками: “Ты что маленьких обижаешь?” Старая хохма, пройдено не раз, но ведь все равно вынудили, хотя после удара я уже ничего не соображал... Успеваю отбить удар самого крепкого, цепляю по зубам среднего и ногой по яйцам достаю самого сопливого. На этом думаю – все! Так бы наверно и было, хотя мимо меня прошло за это время человек 20 русских и ни одна тварь не вступилась. Вообщем, спасли меня как не странно черные. На крыльце ресторана “Океан” стояла компашка деляг - пара армян, пара еще каких-то чертей ну и какие-то шакалы тоже были. Короче, разогнали они эту стаю.

 

 

 

Все вроде все удачно закончилось, я вроде даже в барыше. Против моей испачканной на спине куртки и одного синяка, у них - у одного нос разбит капитально и пара фонарей, у второго губа разбита, ну и третий так идет несколько скованно, конечно яйца-то побаливают… Слышны вопли: “Козел мы тебя еще поймаем!”, и все в таком роде. Ладно, это уже проходили... Черт, а ведь здорово-то как! Адреналин просто бушует, еще бы какой черной мрази в рыло дать. Проходит всего несколько часов, заканчивается рабочий день. После работы захожу в школу и забираю брата. Осень, темнеет рано, а детей уже и в то время было нежелательно отпускать по вечерам одних. Идем с братцем через лермонтовский скверик, вспоминаем недавнее событие, подходим к мосту и вдруг… Вот это влип! Теперь уже ничто не спасет, стоят все четверо.. Ну думаю, терять нечего, не справлюсь однозначно, да еще и братан тут. Пытаюсь взять на понт… Ну что говорю, джигиты, к вам еще ментовка не приходила в училище? У тех хари вытягиваются… Смотрю, спесь слетает потиху, но еще не догоняют в чем проблема. Спрашивают, а зачем ментовка? Ну, говорю, я на вас заяву написал, ждите ментов. Господи, если бы кто их видел… Стоят четыре шакала и упрашивают меня забрать заявление… Где вы, защитники чеченской мрази??? Где вы - кричащие о горской чести? Нет у них никакой чести, просто нет. В минуту опасности они ведут себя так же как дешевые шлюхи на панели, делай что хочешь с ними только плати. Так и шакалы, брат, ты типа извини, забери заяву, все нормально будет, с нас кабак.

 

 

 

Вот так в принципе ничем и закончилась эта история.. Для чего я ее рассказал, не знаю, может хоть у кого-то откроются пошире глаза, и поймут они тогда, что там, в Чечне живут не люди, а просто мерзкие животные, по чьей-то прихоти свыше, или по злой иронии матери-природы принявшие человеческий облик, не имеющие ни чести, ни совести, ни уж тем более жалости и сострадания к русским.

 

 

 

Самое ведь интересное, что мы с ними жили в одном городе, учились в одних школах, работали в одних организациях, но как мы не смогли разглядеть их звериную сущность? КАК??? Должен наверно заметить, что я никогда не поддерживал со зверьками близких отношений. Мой отец ( за что я ему буду вечно благодарен) как-то мягко и ненавязчиво дал мне понять, что будет лучше, если я не буду иметь тесных контактов с этой нацией… Да и противны мне были их манеры в общении, обязательное обнимание при встрече и много еще чего. Раздражал и их гортанный, грубый, собачий язык.. О красоте их языка можете судить вот по такому примеру.

 

Если идти мимо старого “Аракеловского” магазина к театру, то немного не доходя до него, стояло здание, там еще был магазинчик “Военной Книги”. А на другом его углу была дверь и над ней вывеска на которой русским буквами (у этих мразей даже письменности не было до революции) было написано “ХУЬЙЦУЖ Йолун бюро”… Вам, уважаемые читатели, ничего не напоминает первое слово? Нет, это не то что вы подумали, это было всего-навсего “Бюро по Трудоустройству”. Вот такой вот прекрасный у них язык…

 

Но не такой уж я был дурак, чтобы не замечать очевидного: их хамство (люди жившие в Грозном могут наверно припомнить каково было поспорить с продавцом-чеченкой в магазине или на рынке, чего только не услышишь в свой адрес), растущую жестокость. Если раньше просто били морду, то теперь, явно старались искалечить. Любимый прием - прыгнуть двумя ногами на грудную клетку лежащего человека. Некоторые могут мне возразить, что и среди них бывают хорошие. Согласен, но только это очень и очень редкое исключение, скорее подчеркивающее общее правило.

 

Рассказанный мною случай один из многих в ряду ему подобных, он характерен для того времени. Можно было бы описать еще не один десяток подобных случаев произошедших с моими друзьями, и закончившихся гораздо более плачевно. Но думаю, что делать это не обязательно, и так можно себе представить себе обстановку в конце 80-х в Грозном. Хотя вот маленький случай, тоже весьма характерный для того времени. В сентябре того же 1988-го был я на свадьбе, где-то в районе Трамвайного парка. Ну понятно выпил, тут подруги невесты, дело молодое, шуры-муры… Короче, пошел провожать, благо что это на Партизанской тоже, но только не в нашем краю, а ближе к реке Сунже, в частном секторе. Провел, возвращаюсь домой, а время - без пятнадцати полночь, самый шакалий час. Перехожу ул. Ленина и вдруг вижу как со стороны “Океана” выруливают три чурки. Пронесло, с параллельного класса оказались. Первые слова которые они мне сказали: “ Тебе повезло что мы тебя знаем, а то мы идем и думаем какому бы русаку в морду дать.” Причем это были не бараны, с гор спустившиеся, все из так сказать - приличных семей, все вполне образованные люди. Тогда они нас просто били, а через два-три года начали убивать. Кстати, чуть не забыл, уже тогда ходили по городу слухи о похищениях людей, слухам и верили и нет, подтверждений-то не было. А вот в начале этого года по НТВ показали сюжет, в котором описывалась судьба мужика оказавшегося с 1987-го у чеченов рабстве. Повезло мужику, что десантура зачистку проводила. Вытащили его.

 

А кто-нибудь из живших в Грозном видел русскую девушку в мини??? Скажу честно, я видел два раза. Была у меня такая знакомая с фигурой топ-модели, она в этой юбке выходила только с родителями и с братом, одной выходить было опасно, последствия могли быть самыми непредсказуемыми, хотя скорее наоборот, понятно что могло с ней статься… Может ли кто вспомнить, когда он видел в Грозном парня с длинным волосом или с косичкой? Тоже не видел, потому как для зверья это был лишний раздражитель.

 

 

 

Короче, как сказали Ильф и Петров: “Дикий народ, дети гор…”. Было бы смешно, если бы и вправду грустно не было…..

 

Сентябрь 1991. Пляски нечисти.

 

Вспоминая те летние месяцы 1991, последние проведенные мною в Грозном, первым делом вспоминается ЖАРА.. Такого лета даже в наших жарких краях давно не было. Господи как же жарко! Мне, пробывшему два года вдали от родного города, довольно тяжело переносить удушающую жару. Прошло всего два месяца как вернулся из рядов СА, где выполнял священную и почетную обязанность по охране мирного труда советских граждан. Кто бы мог подумать, что скоро не станет ни Родины, ни мирного неба над головой… Иногда мне кажется, что в то лето с ума сошла не только природа но и многие высокопоставленные деятели. Именно этим летом произошли события которым было суждено стать прелюдией к страшнейшей трагедии в истории русского народа.

 

 

 

Первые впечатления после возвращения в родные пенаты...

 

Жизнь, похоже, с каждым днем становится все хуже и хуже. Талоны буквально на все: сахар, масло, мясо, трикотаж, мыло и т.д.. Это бросилось в глаза в первую очередь. С другой стороны в магазинах полки заставлены импортным баночным пивом, хорошими сигаретами и “левой” водкой.

 

Первые дни после возвращения прошли в пьяном угаре. Встречи с друзьями, с одноклассниками. И практически каждый разговор, после первых вопросов о службе и здоровье, переходил, так сказать, к вопросам местного значения. Каждый из моих друзей, с кем я имел счастье тогда общаться, первым делом предупреждал меня о том, что за последние два года шакалы обнаглели в конец. По вечерам одному лучше не шататься по городу, с подругой лучше сидеть дома и т.д. Впрочем я не придавал этим словам особого значения, у нас и раньше было не особенно спокойно, так что “Америку” мои друзья не открыли. Внешне в городе практически ничего не изменилось. Все то же, что и два года назад. Хотя одна вещь бросилась мне в глаза буквально на следующий день после моего приезда. Контейнеры. Да-да, те самые железнодорожные контейнеры, трех и пятитонные.

 

Вот чего я не понял сразу, так это почему их стало так много. Правда меня быстро просветили, это уезжали русские, армяне, украинцы, и прочие русскоязычные жители Грозного. Помню, я еще подумал, а куда и зачем? Ведь вроде все тихо, враждебных действий вроде никто не предпринимает. Однако почти сразу мнение мое изменилось.

 

 

 

Не помню уже по каким делам оказался в районе рынка. Я был просто ошарашен, такого я еще не видел. Дело в том, что на углу, возле входа на цветочные ряды, была доска с объявлениями об обмене квартир, тут же располагалась своего рода черная биржа по обмену. Некие темные личности помогали решить возникающие вопросы по обмену, за соответствующее вознаграждение. Так вот, меня поразило количество людей. Такого я еще не видел. Раньше здесь их бывало не больше пары десятков, сейчас же их было не меньше двух сотен. Здесь же встретил одного старого знакомого. Спрашиваю у него, что он забыл тут. Тот отвечает, что тоже, как и все присутствующие, хочет уехать.. Спрашиваю: - “А неужели так трудно с обменом?” Он молча подводит меня к доске с объявлениями тычет пальцем в угол доски и говорит: - “Вот здесь я вчера вечером повесил объявление, теперь его уже не видно”. И точно, поверх его объявления висят точно такие же. Висят в три слоя.

 

Больше всего поразило то, что предлагались совершенно фантастические варианты, например квартиру в старом фонде пытались обменять чуть ли не на коммуналку, и не в столице или каком крупном городе, а в Ставрополе, Минеральных Водах и т.д. Одним словом в провинции. Вот здесь я в первый раз серьезно задумался: - что же все таки происходит??? Что такого случилось что народ начинает уезжать? Понимание этого пришло несколько позже...

 

 

 

А вот и первые знакомые уезжают. Был у меня очень хороший друг, мы с ним всю школу вместе были, и курить вместе начинали и выпивали вместе (как сейчас помню как мы пили из горла “Ркацетели” во дворе того дома, что стоял наискосок от Главпочты). Мы очень тепло попрощались и в конце Димка сказал: - “Уезжай отсюда. Бросай все и беги... Беги пока не поздно”. Сказать, что я был удивлен его словами - значит не сказать ничего. Как он мог предвидеть то, что случилось через год-два, для меня так и осталось непонятным..

 

На улицах все больше зверья. Непонятно откуда их столько, никогда раньше их в таком количестве я не видел. Наверно что-то они знали, к чему-то все ж готовились... Уехал еще один близкий знакомый - друг отца. Теперь, встречаясь с друзьями, первым делом начинаем выяснять кто из наших еще уехал. Уехала моя близкая знакомая, еще одна подружка и еще один одноклассник. Однако это приняло уже массовый характер. Мои старики пока не собираются, да вроде и спешить некуда, жизнь вроде ничем не отличается от той, что была два года назад. Таким вот образом прошли два месяца после дембеля и наступил черный август. Его двадцатые числа…

 

Все началось как-то неожиданно. Началось с того, что я заработал 25 рублей (по тем временам деньги если уже и не большие, то по крайней мере нормальные), просто так, ни за что. Здесь я сделаю маленькое отступление чтобы пояснить ситуацию. Придя из армии, работы достойной я найти не смог. Конечно, кто ж возьмет на работу неуча без специальности?! Пришлось наниматься на частные стройки к шакалам.. Хочу сказать, что то-ли меня Бог миловал, то-ли черт оберегал, но ни разу меня не обманули при расчете. А платили по тем временам даже очень неплохо. День работы чернорабочим - и в кармане 50 рублей. В месяц полторы штуки, а отец, инженер - 350р…

 

 

 

Так вот, в то время работал я на строительстве дома у одного шакала в районе старого Аэропорта (не помню названия улицы, да наверно это и не важно), в общем, на окраине города. В тот день, как всегда, я приехал ровно к 7-00 на стройку. Ворота закрыты, никого нет, мертвая тишина... Где-то через минут тридцать ожидания заявляется бледный хозяин, спешно сует мне в руку четвертной и говорит: - “Ты иди, работы пока не будет. И никому не говори, что ты у меня работал, если кто тебя спросит.” Ну мое дело маленькое, заплатил и сказал не работать, да Бога ради, с превеликим удовольствием.. Устрою себе день отдыха, а то 12 дней без выходных, устал уже.

 

И вот я быстрым галопом мчусь к остановке, прыгаю в “семерку” (эй грозненцы, помните седьмой маршрут, длинные такие Икарусы ходили?), падаю на сиденье и только тут до меня начинает медленно доходить нереальность данной ситуации. Чечен был жадный как и все ихнее племя, а тут вдруг за просто так четвертную отдал. Что же случилось? Ведь он явно напуган… Доезжаю до “Дома моды” и пехом двигаю к рынку. Хотелось зайти в универмаг и купить парочку пластинок, раз уж деньги с неба упали. Вот тут-то я и узнал, что власть в стране перешла к ГКЧП.

 

Стоит на прилавке маленький телевизор, вокруг него человек тридцать, все слушают обращение к народу кого-то из, как их потом назвали - путчистов. Люди шепчутся, вот сейчас мол головы полетят, будет как при Андропове - всех ворюг в тюрьму. Тут я чуть не рассмеялся. Теперь понятно почему это Халид с утра ходил как в штаны наклавши... Перемохал, сучара. Иду домой, в городе вроде все тихо, может ментов чуть больше обычного. Но что-то явно не то, чего-то не хватает... Ах вон оно что! Абсолютно нет машин. Со стороны проспекта Ленина не едет ни одна машина. Подхожу к перекрестку возле гостиницы Кавказ, и вижу что возле здания Совмина стоит огромная толпа шакалов, на взгляд - так около трех-четырех сотен.

 

Что-то там митингуют, чего-то на своем собачьем языке ревут. На крыльце Совмина менты с оружием, но все тихо и мирно. Мост перегорожен троллейбусом, на нем какой-то там плакат, с призывом чего-то не допустить. В этот день особых событий больше не было, день закончился спокойно. Вообще стоит заметить, что в дни ГКЧП все было относительно тихо, не считая громких воплей звериного стада на митинге. Все началось буквально через пару дней.

 

 

 

Хочу извиниться, в описании дальнейших событий могут быть хронологические неточности, прошло уже 12 лет с тех дней, и хотя память ни разу еще меня не подводила, но кое-что я уже подзабыл, прошу простить меня, и если кто-то заметит неточность пусть свяжется со мной.

 

 

 

Как вы все помните, ГКЧП сдулся быстрее чем дырявый шарик. И вот здесь события понеслись с пугающей быстротой. В день объявления о провале ГКЧП шакалы снесли памятник великому русскому человеку, писателю и генералу - Ермолову. Наконец-то шакалья стая добилась своего. Сколько они взрывали его в семидесятые годы, и вот конец наступил… Великий был человек Ермолов! Это как же надо было нагадить черным скотам, чтобы и через сто с лишним лет они продолжали его так люто ненавидеть… Я просто преклоняюсь перед этим человеком. Вечером этого же дня я присутствовал при другом акте восстановления “исторической справедливости”. Снимали памятник В.И. Ленину. На некоторых фото нынешнего Грозного еще можно увидеть постамент оставшийся от него. Выглядело это следующим образом. Около 17:30 стая шакалов двинулась от здания Совмина, где проходил митинг “народа отстоявшего демократию”, двинулась к площади Ленина, подогнали КрАЗ и началось… Мы с другом стояли возле арки в 5-ом Жилстроительстве, там еще рядышком раньше был старый кинотеатр “Юность”.

 

Наблюдаем. Подходит к памятнику стадо этих грязных животных, причем я говорю грязные не по злобе, они действительно были грязные как свиньи: светло-голубые джинсы у одного были желтыми от грязи. Немытые, нечесаные, одно слово - ЖИВОТНЫЕ. Правда командовал “парадом” какой-то серенький шакал в приличном костюме и при галстуке. Нашлась у зверья лестница. Залез самый грязный из них на постамент и начал вязать трос, прицепив его Володьке за ногу. Как же я желал этому шакалу е…я на землю! Нет, наверно Бога все же нет, не услышал он мои мольбы... Трос прицепили к КрАЗу и тот начал газовать. Все таки Володька напоследок посмеялся над шакалами… Эти ублюдки хоть и в школах учились, но понятия о центре тяжести не имеют. Представьте себе картину, памятник чугунный, метров восемь в высоту, вес черт знает какой, а они за ноги решили его скинуть. Смех да и только. Короче, КрАЗ погазовал да и рванул, а Володька как стоял так и стоит. Машину после натяжения троса рывком бросает назад. Тот ублюдок, что трос крепил, чуть под колеса не попал. Жалко что не попал… В общем, дошло до них, накинули они петлю ему на шею и вот тогда Володька слетел. До этого момента я смотрел можно сказать с безразличием, но вот после падения, честное слово я буквально готов был рыдать.

 

Дело не в том, что любил и чтил Ленина, дело в том, что это было торжество шакальей нечисти над русскими. Начались их ублюдочные лезгинки с дикими воплями “асса!”. И все прочее... А Володьку на буксире потащили к месту последнего успокоения, кинули его в Сунжу, как раз напротив цирка.

 

Посмотрели мы с товарищем это действо и пошли ко мне домой. Друг предложил пойти глянуть, что происходит возле Совмина. Вышли мы туда, а там то, чего я еще в своей жизни никогда не видел... Средневековая дикость. Человек пятьдесят шакалов стали в круг, бегают по кругу что-то бормоча себе под нос. Толпа вокруг них буквально наэлектризована. Честно говоря, подходить близко я не стал - страшно. “Неверных” эта толпа могла просто раздавить, как насекомое. Стали чуть в стороне, продолжаем наблюдать.

 

 

 

Зверье продолжает бегать по кругу, причем возраст от 15 до хрен знает сколька. Взгляд у всех бессмысленный, глаза пустые, бледные отрешенные лица... Прям какой-то дух средневекового мракобесия исходит от этой толпы. Угроза всему светлому и чистому настолько осязаема, что кажется можно потрогать руками... Честно скажу, стало страшно. Я только на миг представил, ЧТО может сделать эта толпа и мне стало страшно.

 

Потихоньку, чтоб не привлекать внимания, отчаливаем. Придя домой поговорил с одним ингушом и он рассказал, что это за действо такое, свидетелем которого я был. Это – “зикр”, религиозный танец, обряд, который исполняется при похоронах усопшего.. Оказывается, что хоронили эти придурки тогдашнего руководителя республики Завгаева, поддержавшего ГКЧП. Хоронили заочно, вроде как праздновали победу дерьмократов. Однако у “зикра” есть и другой смысл. Он призывает к мести и пролитию крови врага.

 

Митинг зверья не прекращался до глубокой ночи, ночевали здесь же в палатках. Наутро - продолжение митинга, опять звериные пляски под названием “зикр”. Самое интересное то, что эту толпу кто-то искусно подкармливал. В сквере возле кинотеатра “Космос”, там где стоял “дуремер”, как мы его шутливо называли (об этом хитром аппарате несколько позже), стояли огромные котлы, в которых варили баранину и кормили этих ублюдков. Здесь же стоял ЗИЛ забитый ящиками с водкой. Здесь же эту нечисть и поили... Эй! Где вы, радетели ислама, кто говорит что мусульмане не пьют? Лжете вы как дешевые шлюхи, жрут чечены водку за будь здоров! Говорили, что участникам митинга еще и платили. Точно не знаю, но суммы назывались до 500 рублей в день!!! Кто за все этим стоял? КТО??? Уж не всякие ли абрамовичи, березовские и иже с ними?! Ведь бабки вкладывались огромные, попробуй каждый день накормить до тысячи человек. Точно такие же котлы со жратвой стояли и возле рынка, сразу за “Юбилейным”. А во дворе гостиницы “Кавказ” использованные шприцы валялись сотнями, как осенние листья… Надеюсь все понимают для чего они нужны были?!

 

Теперь отвлечемся от грустного… Объясню непосвященным что же такое “ДУРЕМЕР”, что эт за зверь и с чем его едят. В принципе, “дуремер” – обычный силомер. У нас он выглядел так: стоит ящик и из него торчит железяка. Платишь 10 коп, берешь в руки нечто типа колотушки наподобие той, что используют при приготовлении пюре (только огромной), и со всей дури, с криком – “ХАЙЯ” лупишь по той фиговинке, что торчит из ящика. Ну а там стрелочка бегает и показывает твой “IQ”. Чем выше цифра тем меньше ума. Возле этого агрегата чурбаны приехавшие из сел готовы были часами простаивать, колотили они по ящику до опупения… Вот такое у них было любимое развлечение.

 

 

 

Прошло несколько дней, может десять, может чуть больше, не помню точно, обстановка становилась все напряженнее…. Чечены наглеют. Сегодня вляпался в историю, да так, что не знаю как и уцелел. В принципе - сам виноват. Дело было так. Шел от друга, он жил в 5-ом Жилстроительстве. Надо было срочно домой, уже опаздывал и решил не идти окружным путем мимо “Столичного”, “Детского мира”, а пойти напрямик - через “Кавказ”, мимо Совмина, через “новый” мост... Ну а тут продолжаются звериные пляски. Ублюдки носятся по кругу как усравшиеся. Вот я сдуру и вклинился в эту толпу, что стояла вокруг бегунов.

 

Как там уже было, я до сих пор не могу восстановить в памяти... Сразу град ударов, потом темнота и следующее, что я помню, лежу уже метрах в тридцати от этих животных. …Поднялся и потопал домой. Конечно, сам нарвался. Но все же меня поразило другое. Пока эти борцы за ислам меня пинали, кто-то из них успел вывернуть карманы, забрать почти пустую пачку сигарет, зажигалку, авторучку (никогда не прощу, подарок был моей первой любви) и буквально три рубля деньгами. А тогда за них уже даже нормальных сигарет нельзя было купить. “Эх вы” - как говорил Глеб Жеглов – “босота вы, босота поганая… Мелочевщики, дешевые фраера”. Всю жизнь бы вам мелочь по карманам тырить, если бы не кремлевские ублюдки давшие вам оружие..

 

Об оружии. В толпах уже начали появляться стволы, правда пока охотничьи. Но все равно признак очень тревожный. Стреляют пока холостыми и в воздух. Пока…. На троллейбусе перегородившем мост висит плакат: “Не покупайте квартиры у Маши, они все равно будут наши!” Было это, было… Как бы хотелось поставить всю эту нечисть типа Ковалева, Старовойтовой и всю свору прочей дерьмократической дряни - на наше место.

 

 

 

Впервые услышал фамилию Дудаева. Через пару дней увидел. Честно говоря, впечатление отталкивающее. Правда видел я его издалека, метров с 25. Бегающий взгляд, манера разговора тоже неприятная. Выходил он из здания нефтяного института, где встречался со студентами. Говорят, что после этой встречи он сказал, что такой институт нам не нужен. “Нам” - это ему и его шайке. Студенты задавали ему вопросы, которые пришлись “бравому” генералу не по душе. Зато наверно ему понравились студенты Педагогического Института, особенно с факультета физкультуры, там учились поголовно те, кто очень любил проводить время у дуремера, те - у кого мозг находился в рудиментарном состоянии. Кстати, во время боев в Дагестане летом 1999г. показали убитого шакала, у которого в кармане были корочки как раз этого заведения.

 

Захватили здание КГБ. Вот это уже совсем хреново. Если уже такая контора пала ниц перед зверьем, то дела действительно становятся совсем неважными. Самого момента захвата не видел, были с отцом на даче. Возвращаясь домой увидели следующую картину. Двери в здание распахнуты настежь, тротуар усеян какими-то бумагами, из нескольких окон свешиваются зеленые шакальи тряпки. Рядом со ступеньками лежит чье-то тело прикрытое тряпьем, а в довершении всей картины на крылечке на стуле сидит шакал в папахе, с “дегтярем” на коленях. Помните в фильмах про войну показывали такой пулемет, с широким диском, и раструбом на конце ствола? Явно, сука, где-то в схроне держал. Отец посмотрел на эту картину, нахмурился и сказал: “Пора уезжать. Тянуть нельзя”.

 

В тот же день вечером мусульманские ублюдки захватили еще одно здание. То-ли это был дом Политучебы, то-ли еще что-то. Здание стояло около трамвайной линии, недалеко от Главпочты, очень близко к памятнику Ермолову. При захвате кто-то из русских, забыл к сожалению фамилию, “выпрыгнул” из окна, спиной вперед.

 

С каждым днем атмосфера в городе все напряженнее. Чеченва ходит с оружием уже в открытую, никого уже не боятся. Практически каждый день убивают русских, правда пока еще только по ночам и случаи единичные...

 

 

 

Как раз в эти сентябрьские дни, мой очень хороший товарищ с которым я проучился девять лет, решил жениться. Чтож поделать если человеку хочется, а тут в городе бардак полный, правда под маской внешнего спокойствия. Выбрал он меня свидетелем. И вот в первый день свадьбы, когда все уже порядком наелись и выпили как положено, произошел маленький инцидент. Свадьбу гуляли в собственном доме, во дворе. Осень была ничуть не лучше лета, жара страшная. Решил народ размяться и выполз на улицу, а тут ползет пяток чеченов, видят, что русские гуляют. Ну как же не пристать? Следует обычный базар, начинается потасовка. Уж не знаю в силу чего, но не любили меня шакалы, ох не любили… Как какая байда начинается, то всегда цепляются ко мне первому, ну и первый удар тоже мне. Тут я ждать не стал, ударил первым. Да! Чуть не забыл! На свадьбе играли музыканты, четыре человека, один из них был чечен - Умар. Так вот, пока идет весь это базар перед дракой, этот Умар стоит метрах в пяти от нас и слушает с интересом весь разговор. Когда началась драка, чеченов мы естественно смяли, тут он конечно кинулся всех успокаивать, нас оттаскивать и все такое…

 

Почистились мы после этого, выпили, я отошел в сторонку и стою, курю. Подваливает Умар. Идет какой-то пустой разговор и вдруг он говорит буквально следующее: - “Ты смелый парень, но тебе надо уезжать”. Я естественно спросил – почему? На что он ответил: - “Потому что мы вас резать будем”. Повернулся и ушел. Словам его я значения не придал, а вот сейчас думаю, неужели они уже тогда готовились нас убивать? Но как же мы этого не знали???

 

Убили дочку знакомого моего отца. В принципе я и сам его знал, он тоже работал у нас. Девушка возвращалась из Москвы, родители поехали ее встречать, на вокзале разминулись, и все, нашли ее на следующий день в парке Кирова под железным мостом. Затем убили парня с параллельного класса. Становится страшно...

 

 

 

Уже октябрь. В городе бардак, по ночам постреливают… К этому времени я работал “прислугой за все”, т.е. менял краны, замки, штукатурил и пр. в поликлинике МВД, на Ленина, сразу за магазином “Спутник”. В одну из ночей это здание обстреляли из автоматов. В городской тюрьме бунт, зверье требует освобождения и немедленного зачисления в гвардию Дудаева. Возле тюрьмы слышны выстрелы. Ночью, первый раз над домом прошла очередь трассеров… По городу шатаются пятнадцатилетние ублюдки с Калашами, оружие даже на предохранителе не стоит…

 

Из города, в частности из нашего большого двора, в спешном порядке уезжают очень многие. Весь город забит контейнерами отъезжающих… Страшно. Поверьте я далеко не трус, но чувствовать себя беззащитной мишенью очень неуютно. Куда же смотрит власть?

 

Был свидетелем сцены, как четверо пьяных шакалов дое..лись, другого слова просто нет, к молодому армейскому лейтенанту, прямо возле “Детского Мира”, рядом с 1-й школой. Стоит мерзкое грязное животное, и заводя само себя орет, срываясь на визг, на офицера: - “Ты перед кем стоишь? Как ты стоишь? Почему честь не отдаешь? Мы – дудаевцы!” Господи, как они его втроем избивали… Если бы я чем мог помочь, но у всех четверых стволы в руках. Трое “развлекаются”, а четвертый стоит и караулит. Автомат наготове, по глазам видно, что полоснет не задумываясь. От бессилия стиснул аж губы до крови искусал, а что толку…

 

Помог потом парню отмыться от грязи и крови, довел до травмопункта в восьмой поликлинике. А возле Совмина все продолжается звериная пляска “зикр”…

 

 

 

Вот вкратце и все о тех “веселых” днях. Конечно что-то забылось, что-то я еще вспомню, и дополню, но надеюсь даже из этого короткого текста можно понять что происходило в те дни в Грозном.

[aleks]

Юрий Кондратьев

публицист

 

Рассказ "Грозный. Несколько дней..." - призер лит. конкурса "ТЕНЕТА-РИНЕТ-2002"

Грозный. Несколько дней... ПРЕДИСЛОВИЕ:

Я попытался очень сжато описать хронику жизни в «мирном» Грозном до и во время «чеченской революции». Сразу приношу свои извинения за возможные хронологические неточности. Ведь за эти годы произошло слишком много событий в моей жизни, и я не могу точно вспомнить последовательность всех событий.

 

К сожалению, я не смог описать все, что происходило в то время, многое вспомнилось уже позже, когда рассказ был закончен. Я решил не переписывать его. Надеюсь, что даже то, что написано, дает представление читателю о жизни простых людей в те неспокойные годы.

 

Мои друзья, гроненцы,которые отозвались на этот рассказ, просят меня писать о Грозном еще и более подробно. Вынужден огорчить их отказом.

 

Слишком тяжело вспоминать это все. Вспоминать подробности и опять возвращаться в прошлое. Три года после бегства из Чечни каждую ночь я опять воевал. Каждую ночь обливался потом и просыпался от страха, когда во сне у меня не было патронов или оружия, а шаги чеченов все ближе и ближе. Каждую ночь я видел развалины домов, магазинов, вырубленные скверы и сожженный остов своей квартиры.

 

Сейчас я сплю спокойно и не хочу возвращаться в эти кошмары. Извините меня.

 

Многие грозненцы рассеяны сейчас по России. Многие из них могут написать гораздо больше и лучше, чем я, ведь я не профессиональный литератор, обычный технарь. Тех из них, кто отозвался, я попросил тоже написать об этом, но… Как написал один из них – М., он просто боится за свою семью. Ведь чечены сейчас заполонили Россию, чувствуют себя безнаказанными, и легко могут убить любого, кто отважится описать виденное. Ведь написанное становится документом, осуждающим виновников случившегося, а написавший – свидетелем. Я его понимаю и не осуждаю. Он беспокоится о безопасности своей семьи.

 

Мне тоже не раз поступали «отзывы» на этот рассказ с обещанием «оторвать бошку», «замочить», «прирезать» и т.д. Как видите, его опасения оправданы, ведь он в России и его защищать некому.

 

Рассказ написан по просьбе писателя В.Н. Миронова (автора книги: «Я был на этой войне») воевавшего в первой чеченской войне (1995).

 

 

 

 

1990…

 

 

…Ну все! Работа закончена, теперь бегом в гараж. Недалек тот день, когда смогу наконец-то выехать на СВОЕЙ машине. Конечно это не мерс, даже не жигуль, а всего - навсего “запор”. Понимаю что стыдно в 38 не иметь машину, если всегда хотелось, но тут уже ничего не попишешь. И сам вроде не безрукий, два шестых разряда и ВКР, не считая кучи смежных специальностей, да и работаю вроде non-stop сразу после армии, да вот не повезло. И жена преподаватель что называется от бога, имеет приработок плюс к моим шабашкам, но вот на жизнь в достатке так и не наскребли. Как там по пословице: “от трудов праведных…”?! Нет, я конечно знаю что про нас в России говорят, не раз слышал: - “Вы там все богатые, на Кавказе деньги лопатой гребете…! Ну и прочую чушь.

 

Не могу обижаться на людей, откуда им знать кому на Кавказе жить хорошо. Никогда ведь не писали правду о том что “старший брат” на то и старший, чтобы “младшему” дорогу уступать. Как за станком или в горячем цехе, так это – для “старшего”, а “младшего” беречь надо, от грыжи и усталости. Вот и придумали такие должности как завсклад, завмаг, прораб и прочие, где “младший” мог бы себя не сильно утруждать. Ну а если учесть что у него еще тейп бесчисленный, то как только один пролез, так и потянулась цепочка всевозможных родственников на аналогичные места, где и усушка и утруска и открытые махинации можно делать. Риска никакого, вокруг все свои, но если и «загремит» кто-то, так не надолго. На Кавказе издревле барашка в бумажке почитали. Не взятка это, а подарок.

 

Конечно не без того что нацкадры и в колхозах работали, на промыслах, на фермах, но там где можно что-то иметь, исключительно только они, с некоторым процентом других нерусских. Плюс к этому привычка сорить деньгами (а чего их беречь, если легко достаются…), особенно на курортах или в министерствах, вот и пошла слава о богатом Кавказе. Сильно укрепляли эту славу и различные комиссии и проверяющие из стольного града. Гостей на Кавказе почитают, правда не всех, а начальствующих. Не только угощение царское, но и подарки невиданные. Именно после такого гостеприимства и возлюбил известный наш “правозащитник”, Сергей Ковалев, своих будущих подшефных.

 

 

 

Ну а так как ни к лику высокого начальства ни к “младшему” брату мы не относились, то соответственно и жили мы на зарплаты и на то что удавалось подработать. Кстати сказать, зарплаты у нас были ку-у-да меньше, чем это из России представлялось и уж совсем не такие какие москвичи получали. Да и покупать нам приходилось на “толчке” то, что они запросто в магазинах брали, за госцену. Поэтому в отпуск не к морю ехали, а в Москву, что бы хоть одежду и обувь купить не переплачивая семь шкур. Поэтому и жили от получки – до аванса, потом занимая. Кому-то в жизни повело больше, кому-то меньше, но так или иначе шла она своей чередой и каждый знал свой путь наперед.

 

Помню какое всеобщее ликование вызвал приход к власти Горбачева. Буквально массовый психоз. Все себя именинниками почувствовали. Если бы этим ликующим людям дано было хоть на пару лет вперед заглянуть. Круто он наворотил, такую национальную кашу заварил, долго еще чесаться придется. Наверно именно с его приходом совпало то что я стал “видеть” немного вперед, правда я это называю интуицией, ну и анализируя обстановку. Должен с горечью признать, что все мои предсказания, к сожалению, сбылись и даже гораздо страшнее, чем я этого хотел.

 

 

 

С машиной мне “повезло”, но выбора особого не было. С каждым днем экономика все больше зверела. Гробится сельское хозяйство, химия, индустрия еще как-то держится. И если на материке еще все тихо, то у нас в Чечено-Ингушетии уже вовсю перебои с зарплатой, вот-вот что-то рухнет. Надо спешить. В результате поисков удалось найти то, что с усилиями удалось оплатить. Договорились за 6 тысяч. Рассчитался золотым кольцом, подаренным мне моей матерью еще в застое (из расчета 500 руб), облигацией займа черт-те какого года (тоже подарок родителей), выигравшей 2,5 тысячи и 3 тысячи наличными, правда пришлось брать часть в долг у родителей одной ученицы и моя жена отрабатывала взятое еще полгода. В результате мы стали обладателями симпатичного белого кузова модели ЗАЗ-968М, с набором колес, с разобранной панелью и разобранным двигателем, шестилетней “молодости”. Благодаря тому что несколько лет машина простояла в сарае, коррозия ее не успела съесть, но куры, проживающие в сарае по соседству видимо частенько навещали ее. Впоследствии пришлось долго вычищать солому и куринный пух.

 

Отогнали на буксире в гараж знакомого в Заводском районе и приступил к ее сборке. Автомобильного опыта у меня практически не было, разве что иногда, никаких схем тоже, но методом “бубочка к бубочке” за месяц работы (после рабочего дня), удалось оживить. Легче всего удалось разобраться с электрической частью, благо опыта в этом мне не занимать, но и железки, в итоге, встали на свои места, с помощью консультаций у спецов. Очень много не хватало, но наши люди нигде не пропадут. Всегда можно было пробежаться по соседским гаражам. Автолюбители – одна семья, а я еще и начинающий, разве кто не поделится “с барского плеча”?! Правда просиживать за работой приходилось далеко за полночь, а иногда и ночевал там-же, в гараже. В тот день когда машина начала впервые чихать, обрадованный успехом и что бы не сглазить удачу решил закончить пораньше. Было часов 9-10 вечера. Спускаться к трамваю минут 15, до Центральной. Потом до Грознефтяной и еще минут 20 пёхом до 12-го Треста и дома. Маршрут наработанный, единственно о чем я не подумал, так это о безопасном времени. Но тут надо внести небольшую ясность.

 

 

 

Уже много лет, начиная примерно года с 80-го, нормальные люди с наступлением темноты не сильно стремились покидать безопасные стены. Ведь мы жили в республике, в которой законы и власть были сугубо номинальными, а учитывая специфические черты местного населения в вечернее время становилось, мягко говоря, небезопасно. Чечены всегда косо смотрели на иноверцев, а после того как Горбачев успешно раздробил страну и каждая национальность начала стремиться к суверенитету, изгнать “захватчиков” стали мечтать все. Ну кто-то это делал цивилизованно, кто-то лишь начинал об этом говорить, чечены же приступили к решению этого вопроса по своему. Даже в далекое застойное время наша республика стояла на первых местах по криминалу. Практически каждый чеченский или ингушский пацан ходил с ножом и без стеснений пускал его в ход. Грабежи, избиения, насилия были настолько обыденны, что уже не воспринимались. Ну разве что иногда, когда жертва оказывалась высокого полета, как например ведущая актриса одной из трупп, гастролировавшей в нашем драмтеатре. Чечены умудрились своровать ее сразу после представления и нашли ее лишь на следующий день, порезанную кусочками. Кроме этого и законы смотрели на это все сквозь пальцы. Наготове всегда стояло утверждение о “горячей, кавказской крови”, кроме этого нельзя было обижать “младшего” брата. Вот если ненароком русские парни изобьют чеченских, вот тут уже все поднималось на дыбы: - “Как они посмели?!”.

 

 

 

Некоторые уезжали, кто-то приезжал. Уезжающих было мало, как и везде. Кое-кто, в том числе и я, начинали понимать что надвигается гроза. Сказать что она разразилась внезапно, нельзя. У нас в городе выходила на листке программа телевидения и на обратной стороне печатались объявления о междугороднем квартирном обмене. Вначале они занимали только четверть страницы, потом их стало становиться больше. Я внимательно анализировал их количество и содержание.

 

Цифра уезжающих практически не увеличивалась, но число желающих приехать стало расти. При чем въехать стремились чечены. Вскоре объявления стали занимать всю вторую сторону и переползли на первую. Я четко понимал что это все значит. Говорил на эту тему с друзьями, знакомыми и с родителями. Все от меня отмахивались, несерьезно, мол. Ну понятно что чечены и ингуши хотят жить в своей республике, ведь сейчас все хотят независимости. Не раз и я хотел обменяться и разговаривал на эту тему с женой. Она была за, но… Все упиралось в родителей. К сожалению наше воспитание не позволяло нам сбежать самим и оставить наших родителей на произвол судьбы. Они же не собирались уезжать. Над моими прогнозами они смеялись. Говорили что чечены перебесятся, получат свою суверенность и все пойдет по прежнему.

 

- Да и подумай сам, разве они могут обойтись без наших рук, ведь техника не для них, везде русские руки нужны. Ну а нефтезаводы разве они потянут?

 

 

 

Ну если мои родители были еще не совсем старые, им еще не требовался уход и в крайнем случае способные на “резкий старт” (как оно потом и вышло), то с родителями моей жены было гораздо труднее. Практически они были полными инвалидами. Если ее отец мог с палкой до Аракеловского минут за 40 дойти, хотя идти всего метров 300, то мать могла только по квартире передвигаться. Поэтому нам приходилось приносить им продукты, ходить в аптеки и каждый вечер еще помогать им по дому. Поэтому мы не могли уехать, они же тоже не хотели покидать насиженное место. Хотя у них и была прекрасная возможность, ведь их сын (старший брат моей жены) был профессором во Владивостоке и занимал в городе известное положение. Но он не проявлял никакого желания увидеть ближе своих родителей, да и они не хотели трогаться. Поэтому нам с женой и пришлось остаться. Правда учитывая предстоящие перемены не к лучшему, мы поспешили обзавестись транспортом, как бы трудно это не было. Как оказалось потом, он не раз спасал нам жизнь.

 

 

 

Обычно я возвращался из гаража после 12-ти ночи. К тому времени было уже более менеее спокойно. Все уже успевали нагуляться и вернуться восвояси. В этот раз, счастливый, я просто не подумал что выбрал неудачное время. Запрыгнул в трамвай, сел на одно из передних сидений за водителем и погрузился в мысли о том что еще можно сделать в “машинном” процессе. В вагоне было только несколько пожилых людей сидевших кое-где по салону. На следущей остановке вошла кучка молодых чеченов и как всегда остановившись у заднего стекла начала гоготать. Я понимал, что если они обратят на меня внимание, мне не сдобровать, но до моей остановки оставалось всего два проезда. Однако надеялся я зря. Голоса стали приближаться и становились все более злыми и визжащими, они накручивали себя.

 

Мгновенный расчет - по голосам - четверо. Надеяться на “джентельменскую” драку глупо. Недаром, еще двести лет назад им присвоили кличку - шакалы. Плюс к этому ножи. Если начну сопротивляться, все равно зарежут, но тогда под угрозой и моя жена, ведь они не успокоятся, пока не отомстят семье своей жертвы, которая посмела сопротивляться. Оставалось одно, скрипеть зубами и терпеть.

 

 

 

- Ну что, жид, здесь тебе не Москва...

 

 

Удар сбоку в лицо! Очки вдребезги, кровь залила глаз. Удары еще и еще… Перестал что либо соображать, в ушах звон, только одна мысль, не двигаться и не упасть. Остановка, голоса стали удаляться.

 

Попробовал провести ревизию. Осколок стекла над глазом - выдернул. Кто-то подал разбитые и измятые очки. Сказал спасибо и бросил их на пол. Встал, осмотрелся, один глаз еще видит. Те же самые пожилые люди, все смотрят вниз, в пол. Я их понимаю и не осуждаю. Только одна старушка – чеченка, недалеко от меня начала охать.

 

- Вах-вах! Что они с тобой сделали хулиганы?!

 

 

Вот тут я не выдержал, ручьем потекли слезы. От бессилия, от необходимости сдерживать себя и не пытаться дать сдачи, от стыда и ненависти к себе…

 

- А что же ты раньше молчала? Ведь это же ТВОИ внуки! Они же ОБЯЗАНЫ тебя слушать. А теперь ты меня жалеешь? Запомни!!! Когда вас будут уничтожать как бешенных собак, будут убивать твоих детей, внуков, вспомни меня! Вспомни как ты молчала!

 

 

 

Трамвай остановился, я вышел. Как дошел домой, не помню.

 

 

 

 

 

1991…

 

 

Жизнь с каждым днем становится все веселее. Безвластие. Нет, конечно люди в милицейской форме на улицах в изобилии, но республика уже вышла из подчинения каким-либо законам. Кого эта милиция оберегает – неизвестно. На улицах полно вооруженных чеченов в штатском и в пятнистом. Зарплаты и пенсии задерживаются на несколько месяцев и полностью не выдаются. Задержки становятся все дольше. Захвачено и разграблено новое высотное здание КГБ. Позже мне рассказал подробности о захвате наш знакомый, майор КГБ, работавший в этом здании. В выходной день в здании находилось только двое дежурных. Их пост находился в вестибюле. Когда толпа начала ломиться в запертые двери, один дежурный, русский, пошел к дверям что бы переговорить с толпой. Его напарник, чечен, несколько раз выстрелил ему в спину. После чего открыл двери и впустил всех желающих. Начался грабеж и вандализм. Бандиты захватили тысячу полных комплектов обмундирования и вооружения для спецназа. Но грабили не только это. Тащили все, вплоть до авторучек и бумаги. Что не могли взять, крушили на месте. В здании находилась уникальная телефонная аппаратура. Таких комплектов было выпущено всего 5 или 6 на весь Союз, стоили они колоссальные деньги. Аппаратура была расстреляна и разбита.

 

Позже, русские ребята, техники, из центрального отдела охраны были “приглашены” как специалисты, чтобы восстановить работоспособность аппаратуры хотя бы частично. Они рассказали мне, как своему бывшему коллеге, что они там увидели. Все здание было превращено в один огромный туалет и свинарник. Ободранные, грязные стены, кучи кала в коридорах, лужи мочи и блевотины. На аппаратуру нельзя было смотреть без содрогания. Порубленные кабеля, вырванные из панелей провода, там где находились какие-то индикаторы или лампочки, разбросанные и раздавленные блоки и платы. Конечно ни о каком восстановлении говорить было нельзя. Но даже если бы что-то и можно было сделать, ребята не имели желания об этом говорить. Они уже знали что это будет работой на врага.

 

Какое бы ни было общее убеждение что все работают только за деньги, но люди уже начали просыпаться. Не все продается и покупается…

 

 

 

Захват произошел, Москва предпочла его не заметить, чечены убедились в своей безнаказанности. Но об этом знали немногие даже у нас в городе, ведь никого не интересуют подобные ведомства и их судьба. Гораздо больший резонанс в городе вызвало похищение ректора нашего университета – Канкалика.

 

 

 

Цель похищения была довольно проста, несмотря на все последующие официальные версии и объяснения. Чечены дали понять, кто в республике хозяин и что будет с теми, кто этого не понял. Ведь происходил процесс выдавливания неверных со всех руководящих должностей. Среди наших знакомых были люди разных слоев, в том числе и руководители различных предприятий и заводов. От них мы уже слышали о том что чечены предлагают им уйти со своих должностей. Но всерьез никто к этому не относился. После этого демонстративного похищения все поняли что это всерьез. Похищение происходило нагло и открыто. Среди рабочего дня, во время обычных занятий, подъехавшие вооруженные в штатском чечены прошли в кабинет ректора, вывели его, запихнули в машину и благополучно уехали. Свидетели которые там оказались, резко все забыли и отказались что либо говорить. Через несколько месяцев официальных поисков, где-то якобы нашли сожженный труп, но настоящей правды мы видимо не узнаем никогда. Только в одном можно не сомневаться, смерть Канкалика была ужасной, ведь попасть в руки зверей в людском облике – это страшно.

 

 

 

Каждый день ходим на работу, обсуждаем новости и все время состояние какого-то сна. Нереальности происходящего. Вроде все как всегда, но что-то угрожающее висит над головой. Стали постреливать. Магазинные полки начинают пустеть. Продуктами можно запастись только на базаре. Цены растут, но денег практически нет. Взять из сберкассы свои кровные, то что откладывалось годами на черный день – невозможно. Вечером город пустеет. Где-то вспыхивают перестрелки. Кто с кем воюет, неизвестно. Те, у кого есть огороды или дачные участки, отваживаются на вылазки к ним только в дневное время, но часто бесполезно. Урожай уже кем-то собран, а от сторожей ничего толком не добьешься. Да и что может сделать дедуля с двухстволкой против бандитов вооруженных современным оружием. Единственное, что он может, забиться в свою хибару и молиться о том что бы его не тронули.

 

 

 

Ко мне на работу позвонил отец.

 

– Ты был прав, срочно ищи кому продать нашу квартиру, мы с матерью хотим уехать.

 

– Дозрели?

 

– Да. Это ужасно. По телефону говорить не хочу, приезжай.

 

 

 

Хрущевка моих родителей стояла в центре, на ул. Партизанской, напротив художественного фонда республики. Со своего четвертого этажа они собственными глазами наблюдали картину, которая со временем стала обычной в разных местах города. Возле здания фонда проходили несколько русских парней. Мимо них проехала Волга, потом остановилась. Из нее выскочили несколько вооруженных чеченов и буквально в упор изрешетили ребят из автоматов. Потом не спеша сели в машину и так же не спеша уехали. Ни о каких мафиозных разборках речи быть не могло, у нас такого никогда не водилось. После того что мои родители увидели, до них наконец дошло что такое “независимая Ичкерия”. Они оба прошли войну, воевали, но эта картина потрясла их своей бессмысленной жестокостью.

 

 

 

Знакомых, среди чеченцев у нас было много, но выбрать из них наиболее подходящего покупателя, чтобы за эти же деньги не пришлось платить собственной жизнью, оказалось труднее. Но в любом случае, через неделю вопрос уже был решен. Один из наших приятелей, преподаватель университета, интеллегентный парень нашего возраста с удовольствием воспользовался этой возможностью. У него возвращались из России родственники и довольно символическая стоимость квартиры, так как цены уже сильно упали вниз из-за большого оттока населения, их только обрадовала. За несколько дней перед продажей квартиры отец попросил меня перегнать его машину – пятерку, к родственникам в Прохладное. Сам он водителем был аховым, если сказать честно, не накатал на ней за 3 года даже обкатки и такого пути просто не осилил бы. Это путешествие было очень рискованным, если сказать мягко, ведь часто у нас убивали водителей даже за более старые машины, случаев было много, причем не только неверных, но даже и своих, а тут практически новая, экспортного варианта, пятерка. Но выхода не было. Отец с ней расставаться не хотел, это была его любимая игрушка, которую он смог купить честно отработав всю свою жизнь. Выезжал только иногда на рыбалку и в гости, остальное время только сдувал с нее пыль и елозил губкой.

 

Собирался я недолго. Положил в багажник 2 канистры бензина, так как перебои с бензином были уже довольно часты, для маскировки - старую сеть, еще какого-то рыбацкого хлама, и 2 бутылки водки в бардачок. Конечно водку я брал не для того что бы пить, но эта “валюта” всегда была в ходу. Утром, пораньше, пришел в гараж, перекрестился, хоть и был еще не крещенным и стартовал. Самое страшное и рискованное это пересечь нашу границу.

 

 

 

До поста отделяющего Чечено-Ингушетию от Осетии я доехал часов в 10 утра. Старался специально не слишком рано, что бы не привлечь к себе лишнего внимания, а так, чтобы какое-то движение уже началось. Подъезжал тоже не очень быстро. Как назло, ни одной машины попутчика не было, да и кому охота шляться чтобы на пулю нарваться, машин вообще практически не встретил.

 

Не повезло. От костра, горевшего невдалеке от поста, окруженного кучкой людей кушавших шашлык, встала фигура и пошатываясь пошла ко мне, даже не делая знака остановиться. Однако, чуть не волоком, за ремень, он тащил автомат, а возле отдыхающих стоял крупнокалиберный пулемет направленный вдоль дороги по направлению к Осетии. Конечно если нажать на газ, то через несколько секунд я смогу оторваться на сотню-другую метров, и он вряд ли попадет, реакция у него не та, но пулемет установлен уж очень удачно, и дальность стрельбы у него куда больше, а машина может к сожалению двигаться только по этой прямой дороге. Пришлось тормозить и сделать лицо как можно радостнее. Вышел из машины. “Джигит” с опухшим небритым лицом, даже не смотрел на меня

 

– Что в багажнике?

 

Увидел канистры

 

– Вино?

 

- Да нет, бензин, на рыбалку еду, где там заправляться?! А водку конечно прихватил, какая же рыбалка без водки?

 

Только тут “джигит” поднял на меня взгляд, правда не знаю видел он меня или нет, настолько его взгляд был бессмысленным.

 

- Водка - это хорошо, а то у нас кончилась.

 

Я мгновенно нырнул в бардачок и протянул ему обе бутылки. Он схватил их и уже отворачиваясь от меня сказал:

 

- Будешь ехать обратно, вина прихвати…

 

 

 

Стараясь не спешить, я сел в машину, завел и медленно тронулся с места. Стал плавно набирать скорость, все больше и больше. Вперед я практически не смотрел, дорога пустая, только в заднее зеркало, не встает ли кто от костра к пулемету и все время наращивал и наращивал скорость. Несколько километров разделяющие посты Чечни и Осетии я пролетел мгновенно, как мне показалось, хотя это были одновременно самые долгие секунды в моей жизни. Когда я оторвал взгляд от зеркала, то увидел впереди осетинский пост, бетонные блоки поперек дороги, на обочинах ежи и поперечные нашлепки на асфальте. Сразу начал тормозить, но скорость была огромной и влетел на эти нашлепки на весьма приличной скорости. Еще метров двадцать – тридцать я чувствовал себя как на гигантском вибростенде, только с трудом удерживая руль. Наконец машина в последний раз ударилась и заглохла. Приехал... От поста ко мне уже бежала цепочка людей в милицейской форме, на ходу передергивая затворы автоматов. Я поспешил выйти и сразу поднял руки. Старший из них, осетин, посмотрел на мои номера, потом на лицо и сказал не то с вопросом, не то утвердительно.

 

– Русский? Из Чечни?

 

Мне оставалось только кивнуть головой. Автоматы опустились.

 

- Помощь нужна?

 

- Нет. Хочу только осмотреть машину, ей здорово досталось.

 

Осетин заулыбался.

 

- Штраф за превышение я тебе выписывать не собираюсь, хотя несся ты как на гонках. Страшно было?

 

Я неопределенно пожал плечами, не могу же я признаться что было очень страшно.

 

- Ничего, теперь не волнуйся, езжай спокойно. Все в порядке, ты не первый оттуда.

 

 

 

Мне протянули сигарету и только теперь я заметил что у меня сильно дрожат руки. Покурил, отдышался, заглянул с разных сторон под днище, подергал железки и тяги до которых мог дотянуться. Вроде ничего не оторвалось. Крепкие же у нас машины делают! Попробовал завести. Завелась, правда не с первого раза, а со второго. Послушал внимательно, звук чистый. Вспомнил, полез во внутренний карман за документами, вытащил. Осетин опять заулыбался.

 

– Не надо. С тобой и так все ясно. Обратно не собираешься?

 

- Машину отгоню и вернусь. Там жена.

 

Он участливо покачал головой.

 

– Да… Ну тебе виднее. Удачи!

 

- Спасибо.

 

Помахал автоматчикам рукой, сел в машину. Прополз между блоками и постом и уже не спеша поехал дальше. Когда проезжал мимо следующего поста меня даже не остановили, хотя внимательно смотрели. Видимо им сообщили с того поста. За этот день я пересек 5 или шесть республиканских границ, специально старался сделать круг. Зачем? Не знаю, на всякий случай. В Прохладном поставил машину к родственникам в гараж, оставил им ключи и документы на машину и вечером сел на проходящий поезд, обратно в Грозный.

 

 

 

Через несколько дней погрузили вещи родителей в контейнер и в этот же день сели на поезд. Очень трудно было достать билеты на конкретное число, но пришлось напрячься, много переплатить, но выехать надо было сразу. За продающими квартиры часто охотились. Только наивные люди могли оставаться в городе после продажи. И часто к таким приходили ночные гости. Мы старались избегать глупого риска. Родители попросили чтобы я проводил их к родственникам в Рязань. Доехали без проблем, правда из купе, лишний раз старались не высовываться. В Рязани родственники нас встречали. Когда мы вышли на пустой перрон, нас охватило какое-то странное чувство. Мы ехали в машине по городу, отвечали на вопросы, но это чувство нереальности происходящего, нас не покидало. И только когда мы сели за накрытый стол, наконец-то поняли в чем дело. Ведь нигде мы не видели бесчисленных вооруженных людей, ни в штатском, ни в пятнистых комбинезонах, мы просто отвыкли от нормальной, мирной жизни. Конечно у нас не было войны, но город был фронтовым. Мать спросила у меня:

 

- Может ты останешься, не будешь возвращаться?

 

- Мама, там же Ирина!

 

– Да, я понимаю…

 

И вдруг у матери случилась истерика:

 

- Да за что же вам это? Ну ладно мы воевали, но ведь это были фашисты! А вам то за что? Вам за что умирать???

 

Ее с трудом успокоили…

 

Через день, рано утром я уехал обратно. Я попросил что бы никто меня не провожал. Встал затемно, оделся и вышел. Вещей у меня не было, только билет и деньги.

 

 

 

Больше матери, живой, я не видел. Теперь я не могу даже посетить ее могилу…

 

 

 

 

 

1992…

 

 

…Утро довольно морозное. Сбрасываю снег с машины, начинаю процесс ее оживления. Сделать из нее конфетку так и не сумел. Иногда думаю что она построена как большой детский конструктор, из серии Сделай Сам. А может просто автомеханик из меня хреновый.

 

В теплое время заводить ее еще ничего, но зимой… Вот теперь и разматываю провод удлинителя, до столба с розеткой. Хорошо что отец, уезжая, оставил мне свой гараж и кучку разных железяк впридачу. Нет, он не был технарем, но любил покупать разные приспособы и инструменты, наверное ему нравилось считать себя на все руки. Но теперь все эти железки меня здорово выручают. Например вот этот ящик, под названием: Стартерно-зарядное устройство. Не представляю, чтобы я сейчас без него делал. Накинуть крокодилы на клеммы – пять секунд, зато теперь самое веселое. Минут двадцать кручения, подсосов и после одного, двух чихов, наконец-то завелась! Теперь вытянуть ручной газ и спокойно заниматься физзарядкой, очищая выезд для машины. Гараж, которым я теперь владею, находится в Микрорайоне. Он конечно солидный, капитальный, с подвалом из двух небольших комнат, но единственная беда – далеко. Конечно трамваи тоже ходят, но между консервным заводом и микрорайонами очень уж небезопасная зона. Лучше от греха подальше. Конечно, когда машину надо подремонтировать, а это случается гораздо чаще чем хотелось бы, примерно каждый третий или четвертый день, тогда приходится базироваться там. Но обычно я стараюсь сделать это за световой день и к вечеру отогнать машину на открытую стоянку возле Красного молота. До этой стоянки от дома самое большее 15 минут, а это уже важно. Меньше времени пешком – меньше риска. Да и охрана – ребята чеченцы, а “ворон ворону….” и т.д. .

 

 

 

Теперь можно и выезжать. Для начала маршрута в молочный магазин, на проспекте. Скоро привезут бочку. Часик ожидания и вот она, долгожданная. В очереди уже человек 150-200, я недалеко от начала, преимущество ранней птички. Купив молоко надо отвезти его теще. Молоко, правда привозят не каждый день, но спасибо, что вообще привозят. Хотя называть его молоком можно с большой натяжкой. Если его вылить из банки, то мыть ее практически не надо, стекло светлое. Следующий рейс – отвезти жену в школу. Школа моя родная, № 41, я ее оканчивал. Наш выпуск был первым выпуском этой школы. Теперь там же работает моя жена. Конечно она могла бы доехать и на автобусе, но на машине все же и быстрее и мне спокойнее. Ну а после этого на основную работу – извоз! Понимаю конечно, что “запор” не жигуль, даже не москвичок, но тем не менее тоже позволяет зарабатывать. Да и не каждый владелец жигуля или москвича захочет везти абы кого, эта поездка может последней оказаться, ведь сейчас оружия нет разве что только у русских, а вот на “запоре” я все же меньше рискую, хотя конечно тоже машина, их тоже угоняют. Ну а водители – кому как повезет. Конечно опасно, а что делать? Зарплат нет. Все деньги что поступают в республику идут прямым ходом к Дудаеву. Вот на зарплату для его гвардии они есть всегда. Ну и на оружие видимо тоже беспрепятственно, недаром оно продается не только на базаре, а уже прямо напротив банка. Ассортимент конечно обширный, можно купить от ножа – до миномета. Патроны, мины, гранаты тоже в изобилии. Слюнки текут, но не по зубам. Это только чеченам доступно. Для нас же, даже стоимость одного автоматного патрона, 60 р., уже кусается. Да и не положено русским оружие иметь. Это привилегия только для своих. Мы же чужие, на нас объявлена охота, и в прямом, и в переносном смысле.

 

 

 

После всенародного и “добровольного” волеизъявления, когда воцарился ставленник кремля генерал Дудаев, о чем кстати даже сами чечены не скрывали, после позорного вывода безоружной российской армии с собственной территории, от нас все поспешили откреститься. Ельцин со свитой продал нас или подарил, как и российское оружие, своему протеже. В результате, мы стали чужие всем. Чеченам – как “захватчики” или “оккупанты”, которых они всегда мечтали “резить”, Кремлю – как “подданные” другой территории. Правда до сих пор так и неясно в чем же мы так успели провиниться?! Может в том, что всю жизнь честно работали на страну под названием СССР? Или может в том, что наши родители и предки обильно орошали эту землю своей кровью во всех войнах и своим потом, когда строили заводы и города?

 

 

 

Зато теперь уже наша кровь поливает эту же землю. Вечерами, когда мы съезжаемся с “работы”, ведь только этим теперь и можно хоть что-то заработать, обмениваемся новостями и слухами. Несмотря на то что в мирное время в городе было 470 тысяч населения, все равно каким-то боком мы все знакомы. Имеем общих знакомых, работали на тех или иных заводах, учереждениях или знаем кого-то с них. Начинается как всегда невесело, впрочем так же и заканчивается.

 

- Такого-то знаете? Там-то работал?

 

- Да, знаем.

 

- К нему ночью вломились… Его, жену, детей – всех под нож… А такого-то? Помните?

 

– Его тоже… На днях…

 

Когда просто убивали, это уже как-то не пугало, но часто резали живых на кусочки, насиловали маленьких детей и сбрасывали с балконов… Это было страшно. Кто-то отмахивался: - “да брехня все это, вы же лично не видели?!” Но со временем такие перевелись. Впрочем и спрашивать что нового, тоже перестали, и так все ясно. Да и привыкли все. Смерть уже не казалась каким-то пугающим словом. Она просто была рядом с нами каждый день, каждую ночь, каждую секунду.

 

 

 

Но жизнь шла, кушать хотелось, хоть это и вредная привычка. Каждый крутился как мог. Некоторые шли в дудаевскую гвардию и гордо ходили увешанные оружием, но к счастью, таких иуд было очень мало. Мне с моими ребятами, которые занимались установкой и ремонтом охранно-пожарной сигнализации официально предложили восстановление порушенной сигнализации в одном из захваченных военных городков. Оплату обещали из кассы гвардии по их же расценкам, до 50 тысяч в месяц. Должен сказать, что эти суммы для нас выглядели фантастически. Для себя я конечно твердо знал, что никогда не буду работать на врага, но ребятам конечно сообщил, ведь это их выбор. Они мне ответили очень “ласково”, спасибо что морду не набили, но я был рад. Серебренники их не прельстили. В общем работа закончилась. Наступило время выживания.

 

 

 

Не могу сказать что всегда везло, но иногда удавалось заработать на бензин, на 100 г. колбасы и несколько яиц. Тогда у нас дома был праздник. Половину колбасы и все шкурки с нее честно получал Тедди, наш черный кот. В обычные же дни он ел только хлеб, иногда для вкуса слегка помазанный кабачковой икрой. Может кто помнит такую, в полулитровых банках, которую никто и никогда не покупал? Так это оказывается деликатес! Жаль что мы в мирное время этого не понимали. Чаще всего мы кушали просто картошку, которая правда тоже имела зубы. Частенько были дни, когда мы варили в день по одной картофелине и аккуратно разрезали ее на 3 части, на завтрак, обед и ужин. Шкурку с нее конечно тоже для Тедди. Это его доля. Сильно выручал хлеб. Нет, это не те белые буханки, которые всегда лежали на прилавках. Это серо-землистые кирпичи, внутренность которых к вечеру превращалась в какую-то кислую, с противным запахом и вкусом, жижу. Но корочки с него кушать еще можно было. Ну а когда его только купишь, он еще весь съедобный. Вот это уже хорошо. Можно есть сколько хочешь. Правда купить его было трудненько. Возле центральной булочной очередь собиралась задолго до привоза. Когда привозили, то в первую очередь отпускали чеченам, потом уже тем, кто посильнее и понаглее, ну а потом остальным, кому хватит. Не знаю как штурмовали Зимний, но наверное не более яростно чем нашу булочную. Конечно не все так питались, нам просто не повезло. А вот соседи моей тещи, так и не заметили, что власть сменилась. Все так же набитый холодильник, сервилат, сало, икра. Наверное надо было и мне искать тещу зав. ювелирным магазином. Но тогда боюсь не повезло бы уже с женой, ведь всех удовольствий сразу не получишь. Нет, уж лучше жену хорошую, а с ней и трудности не страшны, пробьемся!

 

 

 

На бензин тоже не всегда удавалось заработать, если даже и удавалось, то заправка была проблемой. Не на каждой заправке был бензин, и если он был, то очередь вытягивалась чуть ли не на километры. Конечно и там “джигиты” наровили вперед проскочить, частенько и оружием размахивали, но все водители понимали, не заправишься – хана, завтра не сможешь выехать, нечего будет есть. Поэтому стояли непреклонно. Как-то раз, один обозленный “джигит” отъехал на своем БМВ и высунув в окошко автомат дал очередь веером. Никого к счастью не зацепил и поспешил сбежать. Наверное понимал, что в очереди тоже не ангелы собрались. Я слышал, что часто такие инциденты кончались более трагично.

 

 

 

После уроков, когда жена заканчивала работу, ехал за ней. Категорически запретил ей выходить из школы, приказал ждать меня, на сколько бы я не задержался. Уже неоднократно запихивали русских девушек и женщин в машины и они пропадали бесследно. Кстати, один такой случай произошел на ее глазах, с ее ученицей, спасибо какой-то старик чеченец вступился и отстоял девочку. На другой день эта ученица в школу не вышла и вместе с семьей они быстро уехали. Вообще количество учеников очень сильно поредело. Директор школы, Гельман, нанял двух боевиков для охраны школы а заодно и своей машины, стоявшей возле школы. В основном оставались чеченские дети которых доставляли и забирали из школы на машинах. К концу уроков территория школы напоминала приличный автопарк, невзирая на бывшие клумбы и дорожки. Тут, кстати, проходимость моего броневика, очень даже пригодилась. Я занимал самую лучшую позицию поближе к дверям. Владельцы мерсов, ауди и БМВ даже не обижались такой наглости, они знали что на этой машине приезжают за учительницей. Терпели.

 

 

 

То что моя жена была уникальным специалистом, преподавателем английского с огромным авторитетом, нас очень выручало в это голодное время. Ведь дети чеченской и ингушской элиты собирались учиться в ВУЗах Англии. Многие из них собирались в Арабские Эмираты. Национальная интеллигенция уже видела возрождение дикости с приходом Дудаева и не собиралась возвращаться в темные ущелья, откуда вышли их предки. Многие из них готовились уезжать. Поэтому частное преподавание время от времени давало нам заработок. Открыли курсы для уезжающих за рубеж, тоже подспорье, хотя денег у людей было уже не густо. Иногда хватало даже на мясо. Правда мясом довольно трудно назвать некоторое количество костей с прожилками и корочкой непосредственно мяса, но это тоже неплохо. Мясо на рынке отпускалось аналогично хлебу. А если покупатель чем-то не нравился продавцу, то тот вообще ничего не давал. Выручали нутрии. Может знаете такое животное из породы водяных крыс? Прекрасная штука, я вам доложу. И очень даже вкусная!

 

 

 

В мае к нам пришло горе. Умер отец моей жены. В последнее время он был молчалив. Много переживал, но держался молодцом, настоящий казак. Переживать было из-за чего. Деньги, которые он собирал всю жизнь на обеспеченную старость, ухнули в одно мгновение, сберкассы не отдавали ни рубля. Как серьезный и умный мужик он прекрасно видел что делается вокруг и что мы с женой все время рискуем оставшись из-за них, но уговорить свою жену на выезд было выше его сил. Ее эгоизм был беспределен. Не раз он говорил нам чтобы мы бросали их и уезжали, но мы не могли этого сделать. Я бы мог, но моя жена была им слишком хорошая дочь. В конце марта пришло письмо от их сына – профессора. В нем он подробно нарисовал план своей квартиры, где стоит какая мебель и объяснял что не сможет никого принять, даже: “если вас будут выгонять под автоматами”. Несколько дней отец вообще ходил не произнося ни одного слова и… - инсульт. Мы подняли на ноги всех знакомых медиков, кого смогли достать. Правдами – неправдами, удалось найти какое – то лекарство, которое ему вводили. Жена делала ему внутривенные инъекции. Практически полностью парализованный, он все время показывал мне глазами на свою тумбочку с книгами. Мы с женой обыскали ее всю, показывали ему все что там было, но он “говорил” нет, и опять указывал на тумбочку. Так и не смогли мы найти то, о чем он думал. Несмотря на все наши старания через 9 дней его не стало. Наша знакомая, прекрасный, опытный врач сказала что шансов у него не было никаких, и все эти дни он тянул только благодаря нам.

 

Похоронные хлопоты наверное самые трудные из всех, а тем более в такое трудное время. Благодаря машине я сумел сделать в одиночку все, чем в нормальное время занимаются двое-трое. Досок не было, материи тоже. С помощью магарычей удалось заинтересовать мужиков из похоронной конторы и они нашли где-то сырую древесину. На материю пустили простыни. Могила, справки, не помню, что еще, но все удалось успеть. Похороны были немногочисленными, но все удалось обставить по-людски и отдать последний долг хорошему человеку.

 

Нам пришлось переехать к теще, а свою однокомнатную квартиру продали маклеру за 40 тысяч вместе с мебелью. Это были настолько смешные деньги что их с трудом хватило рассчитаться за похороны. Ведь несмотря на проданные кольца, серьги, пришлось еще и занимать.

 

 

 

Жизнь, если так ее можно назвать, шла своим чередом. Ложась спать не были уверены что проснемся завтра. На хорошие квартиры шла охота, ведь с гор спускались новые и новые “джигиты”, каждый хотел жить в большом городе и иметь квартиру. А квартира тещи была в доме старой постройки и считалась из хороших, да еще в самом центре, напротив Главпочты.

 

Беспредел только рос. Перед сном я проверял свой обрез, сделанный моим товарищем из двуствольной вертикалки 28-го калибра, клал его под руку. Если на улице было тихо, то заснуть не удавалось, тишина пугала. Когда то тут, то там поднималась стрельба, то уснуть можно было. Правда еще некоторое время мы с женой спорили из чего сейчас стреляли. Она настолько хорошо научилась отличать оружие по звуку, несмотря на его разнообразие, что частенько даже меня обставляла. Наверное помогал фонетический слух. Поспорив, можно было засыпать, конечно прислушиваясь. Научились спать в пол уха, стали ближе к природе, к нашим меньшим братьям.

 

 

 

Как-то днем среди табличек разных учереждений на стенках возле подъездов в нашем большом, кольцевом дворе заметил “Республиканское Казачье общество”. Мне стало интересно. Дело в том, что я уже давно стал осознавать, что не хочу быть очередным бараном для заклания. Конечно знал, что мы все под Богом ходим, но решил отдать свою жизнь, если уж придется, как можно дороже. Стал слегка вооружаться, в зависимости от возможностей. По крайней мере нож и обрез в самодельной кобуре имел всегда, конечно под курткой. А два патрона в стволах, это два чечена, в одиночку уходить скучно, с команией завсегда веселее. Да и знакомые чечены как-то больше зауважали. “Джигит” же по натуре молодец – против овец! Вот на безоружных да с автоматом – он герой! А тут замечать начали, “мужчиной” называть стали, знакомые конечно. И что странно, я вообще никогда оружие не демонстрировал, глупо это и опасно, правда ножны иногда из под куртки высовывались, но видимо они тоже нюхом чуют. Стал своих надежных товарищей прощупывать, хоть и мало их уже осталось. Вывод печальный. Разучились русские сражаться. Недаром нас советская власть долгие годы воспитывала. Правда один товарищ, тот который мне с обрезом помог, тоже не промах оказался. Тоже был “всегда готов”.

 

 

 

В общем вспомнил я что от казаков происхожу, гордого и независимого народа, стыдно мне стало. Предки с голыми руками на штыки лезли, в окруженных казачьих селах никогда пленных не было, потому что сражались до последнего и старые и малые, а мы? Совсем обмельчали. Моя мать в 17 лет на фронт ушла, Грозный защищала, ранения имела, а я??? Враг по городу ходит, направо налево людей режет, а мы все в цивилизованных играем. А может это трусостью называется? Так может хоть казаки проснулись?

 

Поднялся я на какой-то этаж. Большое пустынное помещение типа зала, ряды стульев. В углу стол, за которым какой-то мужчина бумаги не спеша перебирает. Поздоровался я, представился. Мужчина обрадовался, руку мне пожал, спросил чем помочь может. Решил я не тянуть кота за хвост, а спросил прямо, не пора ли братьям казакам за оружие браться или ждать будем, пока уже некому станет? Поскучнел мужчина и начал мне как ребенку объяснять, что не наше это дело, что для этого государство есть. А сейчас мол, самое главное к выборам атамана готовиться, вот это насущное, сегодняшнего дня дело! Понял я, зря пришел. Не стал до конца дослушивать… Вышел на улицу, а там солнышко светит, погода – просто загляденье, живи да радуйся! Ну что ж, будем радоваться…

 

 

 

 

 

1993…

 

 

Можно считать что устроился неплохо. Осенью прошлого года понял что надо искать выход, оставться в Грозном бессмысленно. Убьют все равно, рано или поздно. Подвернулся знакомый парень порекомендовал попытаться устроиться на одну из баз отдыха, под Загорском. Поехал на разведку, удалось. Директор понял свою выгоду и несмотря что я иногородний, взял электриком. Ну правда работал еще и водителем и кочегаром, сторожем и потом еще энергетиком, все за одну зарплату, но с директором договорился о привeлегии. Каждый месяц, после получки, покупал билет туда и обратно, оставлял капельку на питание и на всю оставшуюся сумму закупал продукты у нас же в столовой. Конечно выходило не ахти как много, но сумку набивал, для моих это было огромное подспорье. Я же потом питался консервой минтая в томате и хлебом, иногда подкармливали в столовой, да и в гости часто приглашали. Практически неделю из месяца я отсутствовал, но директор закрывал на это глаза, он был тоже человек и понимал мою ситуацию.

 

Мне страшно трудно было решиться уехать на работу и бросить жену. Я долго не мог этого сделать, но другого выхода не было. Пришлось рисковать. Конечно мой риск был минимальный, но знать что ты в безопасности а жена там…, этого и врагу не пожелаешь. Конечно перед тем как уехать я предпринял все, что можно было. Тщательно обучил жену пользоваться обрезом, заставил понять, что нельзя сомневаться если кто-то пытается взломать дверь и стрелять надо не колеблясь. Когда я испытывал обрез на бой, пуля легко пробивала сороковку и наполовину заходила в следущую, заряд был усиленный. Поэтому я знал, что из квартиры можно легко пробить и дверь и того кто за нею. Так же учитывал и психологию “джигитов”, если из квартиры стреляют, то полезть они вряд ли решатся. Кроме этого обучил ее как вести бой в квартире и куда встать в простенок, если в окно кинут гранату. Если все же в квартиру ворвутся, то как последний вариант – использовать свою гранату. По нашей просьбе один из наших знакомых чеченцев купил мне на базаре лимонку, хотя отлично знал для кого она предназначается. Я попросил купить именно такую гранату, так как прекрасно знал ее действие и собирался использовать ее только в последний момент, что бы не попасть к ним живым и не уйти в одиночку. Смешно получается, всю жизнь дарил женщинам только цветы, а собственной жене пришлось дарить оружие и учить ее убивать врагов и себя…

 

В общем, за то, что она в квартире будет защищена, я был почти спокоен, да и чечены соседи тоже знали, что там может быть сюрприз, разве что какие-то залетные могли попробовать. Но основная опасность была на улице. Ведь жена продолжала ходить на работу, несмотря на мои запреты. Есть две профессии чокнутых, для которых служебный долг превыше здравого рассудка, это врачи и учителя. Вот из-за этого я себе места не находил на работе, все время был злым и стремился как можно скорее попасть домой. Конечно поезда были уже не те, что в мирное время. Каждая поездка представляла из себя рискованное предприятие. На участке от Москвы до Ростова все было более или менее спокойно, от Ростова же и далее начиналась неизвестность. Часты были и грабежи поездов и просто убийства, ведь вошедшие вооруженные молодчики сильно не церемонились, по праву сильного. Защиты не было никакой, милицию ничего не интересовало. Проводники предпочитали забиваться в свои купе и оттуда не высовываться, кроме как открыть и закрыть вагон на какой-то станции. Часто в окна летели камни и пули, поэтому рекомендовалось с наступлением темноты окна зашторивать. В общем приключений хватало, практически ни одной поездки без них не обходилось, но мне везло, даже стекло рассыпавшееся на мелкие крошки от чьей-то пули меня не сильно поцарапало.

 

Приезжая домой опять садился за баранку, что бы еще как-то подработать.С каждым разом это становилось все опаснее. Больше убивали водителей и угоняли машин. Не обходило это стороной даже чеченцев, занимавшихся извозом, как и мы с ребятами. Заглянул как-то на стоянке в окошко жигуля моего соседа – Мовлади, и не увидел у него на сиденье РГД-шки, которая всегда там валялась. Забеспокоился, вдруг куда-нибудь завалилась, сядет не заметит, так может и взлететь нечаянно, а парень нормальный, честно на хлеб зарабатывает, не разбоем, как его собратья. Пришлось задержаться с выездом, дожидаться его. Наконец нарисовался. Спросил что случилось и посоветовал поискать куда она упала. Он рассмеялся и сказал что обменял ее, показывает мне “макарова”. Я заинтересовался, как же это ему удалось, ведь граната стоит 5 тысяч, а “макаров” – 60. Рассказал он мне с юмором и очень красочно. Оказывается он ее всегда в рейсе держал между ног, пассажирам не видно и всегда под рукой. Вечером остановили свои же сородичи - трое. Попросили отвезти к автовокзалу. Когда стали приближаться, попросили завезти в сторону за автовокзал в тихую улочку, которая шла на кладбище. Сказал что туда не поедет, там он ничего не забыл, и если хотят, могут туда пешком дойти. Один из пассажиров вытащил пистолет, предернув затвор направил на него и стали ржать, что сам чечен, а такой трусливый. Пришлось ему вытащить гранату и выдернуть чеку. Теперь говорит, уже я сам стал смеяться, лица у них явно погрустнели, ведь стоит только отпустить руку и вряд-ли кто успеет сбежать, уцелеть же в салоне невозможно. Ну конечно “земляки” сказали, что они пошутили, сейчас заплатят и выйдут. Но он сказал что теперь сам шутить будет, а выйдут они по очереди, только после того, как он их сам обыщет. В итоге пистолет, два ножа и их бумажники остались на сиденье. Ножи и бумажники он вернул, правда без денег и удостоверений, сказав что их отыщут в случае чего его родственники, а вот пистолет реквизировал. Потом уехал, но отъехав не смог найти чеку и не знал сумеет ли ее вставить обратно, свет-то в салоне тусклый. Решил не рисковать, увидел в стороне от дороги какой-то открытый люк и бросил гранату туда. Вот так и получился обмен. Я оценил такой способ самозащиты, он мне очень понравился и впоследствии я им постоянно пользовался, к счастью чеку мне выдергивать не пришлось. Но и совсем гладко тоже не проходило.

 

 

 

Однажды ехал с товарищем к нему в микрорайон и высадив его, остановился в отдалении возле базара, расположенного между микрорайонами, ожидая возвращения товарища. Заметил, что какой-то немолодой шакал в штатском, нетвердой походкой направляется ко мне. Сразу понятно что ничего хорошего ожидать не приходится. Внимательно осмотрелся, вроде никто больше внимания на меня не обращает. Поставил обрез на взвод, положил между сиденьями и жду дальше. Подходит.

 

– Эй, жид, отвези меня в шестой микрорайон.

 

Начинаю беседу как с психически больным, стараясь его не волновать.

 

- Понимаешь, друг, у меня нет бензина и ехать я могу только в гараж, рад бы, но не могу. Кстати я не жид, а казак, если уж тебе интересно.

 

- Я тебе сказал, жид, что ты сейчас меня отвезешь, или я кину тебе за сиденье гранату и выскочить не успеешь.

 

Присмотрелся повнимательнее, может и не врет, один карман у него оттопыривается, уж не знаю, там граната или яблоко, но на пистолет не похоже. Выскочить быстро из “запора” и вправду трудновато. Еще раз быстро и незаметно осматриваюсь, никто вроде на нас не смотрит. Ставлю обрез стволами на дверку и направляю ему в живот.

 

- Ты вроде должен знать разницу между жидами и казаками. А теперь, очень спокойно, медленно и молча, ты отходишь от машины, лицом ко мне и не пытаешься дернуться или заорать, стреляю я хорошо.

 

Он сразу трезвеет и начинает бледнеть.

 

- Да, ты не жид, но я тебя еще поймаю….

 

Одной рукой завожу мотор, переключаю скорость и плавно трогаюсь. Еще метров двадцать-тридцать, высунув руку, держу его под дулом и переключая скорости, хоть это очень неудобно, начинаю отрываться. Смотрю в зеркала, он стоит неподвижно. Пронесло. В этот раз удачно.

 

 

 

В марте поставил теще ультиматум, или мы продаем квартиру и уезжаем, или просто силком увожу жену, а ты как хочешь, нравится подыхать, дело личное. Поняла что я уже не отступлюсь, несмотря на все ее нытье. О нытье предупредил ее особо, что бы не пыталась действовать на нервы жене, она и так еле держится. Хватит ей рисковать, пройти по улице, не знаешь где подстрелят или еще что. Трамваи ходят без стекол, местами прострелянные, общественный транспорт как таковой начинает умирать, да и кому охота башкой рисковать. Дойти или доехать до базара, единственного источника продовольствия, целое путешествие. Конечно внешне все спокойно, но в любую секунду может начаться стрельба, благо на улицах вооруженных больше чем безоружных, а так как много из них обкуренных наркотиками или пьяных, то хорошего мало. Позвонил на работу шефу, объяснил ситуацию, он дал “добро” на необходимую задержку.

 

Покупателя искать трудно, все упирается в безопасность, но за месяц поисков вроде нашли из числа полузнакомых. Постарался ему намекнуть, что не люблю сюрпризов и “всегда готов”, вроде он понял. Договорились, что деньги он отдаст в день нашего выезда в обмен на квартирные документы, т.к. квартиру мы уже приватизировали на жену и все бумаги приготовили. Взял у покупателя часть денег и начал готовиться. Основная трудность была с контейнером, т.к. это было уже невозможно, а теща уперлась и без родных вещей уезжать не хотела. Используя все остатки знакомств и деньги удалось раздобыть половинный, хотя он обошелся как золотой. Знакомых ребят уже практически не осталось и кое-как мобилизовал (естественно за приличную сумму) ребят с нашего большого двора. Ну и с билетами на поезд пришлось потрудиться изрядно. В день выезда, с утра пришел наш покупатель и принес деньги. С учетом того, что я у него уже взял, вся сумма составила только половину того, о чем договаривались. Он стал плакаться, что сейчас у него все в бизнесе и наличных больше и рубля нет. Я понимал реально, что на этом можно успокоиться и ставить крест, спасибо хоть что-то. Так оно в итоге и вышло. Договорились что отдадим документы уже в Москве, когда он вернет оставшуюся половину.

 

Еще одна проблема – наш кот Тэдди. Мы не смогли его вовремя кастрировать, хотя долго искали специалиста, и сейчас он начал устраивать нам “скандалы”. У него наступил брачный период и мы поняли что не в состоянии везти и инвалида, и кота с проблемами. Одна наша знакомая, жившая в своем доме, согласилась его взять. Мы постоянно навещали его и увидели что через две недели он стал совсем другим, привык к вольной жизни и совсем от нас отвык. Он тоже стал частью нашей жизни, но как бы ни было больно, нам пришлось с ним расстаться, хотя мы знали что оставляем его навсегда.

 

Привезли контейнер и моя бригада уже готова была приступить к погрузке, как теща устроила истерику, что если не отдадут оставшиеся деньги, то она никуда не поедет. Я психанул, ведь тоже все время на взводе, с таким трудом все организовал и в последнюю секунду, когда все и так висит на волоске, еще слушать вопли этой дуры и ее успокаивать. Мало того, что по ее милости несколько лет глупого риска, так еще и сейчас терпеть ее сцену? Выхватил наган и сказал что всажу в нее весь барабан, если она не заткнется. Возможно что так бы и сделал, уже мало что соображал от ярости, если бы жена не повисла у меня на руке. Теща испуганно затихла и забилась в дальний угол. Дальше все пошло по порядку. Весь этот хлам который теща тащила с собой в итоге все равно потом пришлось выкидывать, за малым исключением, но сейчас ребята старательно затрамбовали весь контейнер и он отбыл на станцию. Далее только оставалось надеяться что он дойдет нормально, если вообще дойдет. На оставшуюся мебель и кучу разного барахла созвали знакомых, телефон еще работал. Теща тут же начала торговаться с ними за каждый рубль, хотя на мой взгляд надо было просто отдать все лишь бы взяли, да и откуда деньги у людей в такое время. Несмотря на мои протесты и вмешательства, ей все же удалось что-то наторговать, уж не знаю сильно-ли она разбогатела с этих грошей.

 

К вечеру приехала машина, которую организовал наш покупатель и мы отбыли на вокзал. Наше купе оказалось занято и нам с покупателем пришлось изрядно посуетиться чтобы все-таки уладить вопрос. Спасибо, что он был сам заинтересован чтобы мы все же уехали. В итоге погрузились в купе, затащили тещу, закрылись изнутри и отбыли. На этом наша грознеская жизнь благополучно закончилась. Мы знали что навсегда оставляем эту землю, на которой прошла большая часть нашей жизни, в которой остались могилы наших родных и друзей.

 

 

 

Когда приехали в Москву, на следующий день в новостях сообщили что по Грозному пошли танки и несколько зданий было расстреляно. За привезенные деньги мы не смогли купить даже маленькой однокомнатной квартиры, спасибо, что к тому времени мне выделили служебную, на территории нашей базы отдыха. И жизнь покатилась вперед.

 

 

 

 

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ...

Что было дальше?

 

Судьба беженцев в родной стране, одна из миллионов. Скитание по подмосковью, вынужденная эмиграция и прощальный "привет" ельцинского аппарата в виде лишения российского гражданства. Затем - канадский паспорт оплаченный дорогой ценой западной "демократии" и работа в Корее, откуда сейчас и пишу эти строки…

 

 

 

 

(Ноябрь 2000)

[@ort@]

Ну и я статейку подкину. Ссылка. собственно, уже давалась в какой-то теме, не помню в какой, а сама статья лежит тут: http://www.izvestia.ru/life/article1092129

 

ЗАБЫТЫЙ ГЕНОЦИД

Русские беженцы из Чечни требуют уравнять их в правах с чеченцами

19:10 28.01.05

 

Инициативная группа бывших русских жителей Грозного направила президенту России Владимиру Путину открытое письмо с требованием официально признать факт массовых этнических чисток в Чечне в период с 1991 по 1994 год. Под "русскими" авторы письма имеют в виду всех бывших жителей Чечни нечеченской национальности. Авторы обращения называют режим Дудаева фашистским, обвиняют российские власти в попытке скрыть факт геноцида, а также требуют уравнять русских в правах с чеченцами при выплате компенсаций за утраченное в Чечне жилье и имущество. Подписавшиеся отмечают предвзятую позицию Европейского суда по правам человека, который охотно принимает иски от чеченцев и который не замечает факт геноцида в отношении жителей Чечни других национальностей.

 

"Русские, не уезжайте: нам нужны рабы"

 

- Это было в мае 1993-го. К нам в квартиру вломился сосед Сахрутдин с автоматом. Прошелся бесцеремонно по комнатам и говорит: "Это оставляйте, это оставляйте и вот это оставляйте. Остальное забирайте. Даю вам трое суток на сборы". Спорить было бессмысленно. Мы были далеко не первыми, кого вот так выгоняли, а скорее одними из последних. Проблемы начались еще в 1990 году, тогда в почтовых ящиках появились первые "письма счастья" - анонимные угрозы с требованием убираться по-хорошему. В 1991-м стали среди бела дня исчезать русские девчонки. Потом на улицах стали избивать русских парней, затем их стали убивать. В 1992-м начали выгонять из квартир тех, кто побогаче. Потом добрались до середняков. В 1993-м жить было уже невыносимо. Моего сына Дмитрия группа чеченцев среди бела дня избила так, что когда он пришел домой, это был комок крови и грязи. Они перебили ему слуховой нерв, с тех пор он не слышит. Единственное, что нас еще держало, - мы надеялись продать квартиру. Но даже за бесценок покупать ее никто не хотел. На стенах домов тогда самой популярной была надпись: "Не покупайте квартиры у Маши, они все равно будут наши". Еще полгода - и самым популярным чеченским лозунгом станет: "Русские, не уезжайте: нам нужны рабы". Слава Богу, к тому времени мы успели свалить.

 

Нина Васильевна Баранова - коренная жительница Чечни, ее предки из терских казаков. В Грозном работала технологом на швейной фабрике, ее муж Геннадий - водителем в Нефтегазодобывающем управлени и (НГДУ). Жили по адресу Старопромысловский район, городок Нефтемайск, дом 17, квартира 9. Это была огромная четырехкомнатная двухуровневая квартира. Сейчас Нина Васильевна с мужем, сыном, снохой и внуком живут на птичьих правах в общежитской комнате площадью 11,5 кв.м. Сосед за шкафом торгует наркотиками. Государство считает, что оно свой долг перед Барановыми выполнило. Почему - об этом позже.

 

"Самые хорошие из чеченцев говорили: "Убирайтесь по-хорошему"

 

- Через три дня после прихода Сахрутдина мы уже загружали контейнер, - продолжает Нина. - И не могли понять: чего это Сахрутдин так внимательно наблюдает за этим процессом. Слышу - соседка-чеченка Хава мне кричит: "Нина, зайди на секунду, мне помощь нужна". Если бы я к ней не пошла, меня бы уже 12 лет как не было на свете. "Вон видишь хлебовозка стоит? - сказала мне Хава. - Вам осталось жить несколько часов. Как только вы покинете город, они вас убьют, а вещи заберут". Я тут же к сестре, у нее знакомый чеченец был в селе Первомайском, Саид, который тогда уже стал дудаевцем, но еще не совсем совесть потерял. Он со своими ребятами проводили нас эскортом до границы с Осетией. Хлебовозка тоже не отставала. Когда Сахрутдин и его команда поняли, что им ничего не светит, то дали очередь по кузову. Мы еще потом несколько лет на простреленных кроватях спали.

 

- А почему Саид не сказал Сахрутдину, чтобы оставил вас в покое и дал вам спокойно жить в Грозном?

 

- Да вы что?! Об этом тогда и речи не могло быть. Самые хорошие из тех чеченцев, которые разгуливали с оружием в руках, говорили: "Убирайтесь по-хорошему". Плохие ничего не говорили, они просто убивали, насиловали или угоняли в рабство. А с оружием разгуливала треть мужчин республики. Еще треть молча их поддерживала. Остальные сочувствовали нам, это были в основном городские чеченцы, но что они могли поделать, если даже старейшины сидели на лавочках и улыбались: "Пусть русских побольше уезжает".

 

Барановы считают, что им страшно повезло. И вспоминают тех, кому повезло не очень:

 

- Помнишь, Ген, заместителя начальника телефонной станции, Аня ее звали? Когда я приехала в Грозный за Димкиным аттестатом и увидела ее, то впала в истерику. Она была в одном халате, а руки - голое мясо. К ней ночью чеченцы вломились в квартиру, ее загнали в угол, ребенку кляп в рот засунули и стали все из дома выносить. У нее сдали нервы, она стала на них кидаться, так они ей все руки искромсали. А она, когда меня увидела, даже плакать от удивления перестала. Оказывается, Сахрутдин всем сказал, что убил нас и в землю закопал. Соврал, чтобы авторитет свой не потерять. А в квартире нашей уже продавали наркотики.

 

- Да, если бы не Хава, нам бы хана, - покачал головой Гена. - Помнишь учительницу, которая напротив нас жила? Она вот так и пропала без вести. А вещи ее потом какой-то чеченец с машины продавал. Потом эти, Тижапкины, Крачевские, а наверху, как их? Поповы. А главный инженер НГДУ, мои родители с его семьей дружили, помнишь? Его жена теперь в рабстве. Потом эта, завуч в десятой школе, Климова - их вообще прямо в доме всех убили, отца, мать и двух дочерей. Кровищи было море. А девочку с последнего этажа как изнасиловали! Ей 12 лет было. Три дня искали, потом нашли, но она уже сумасшедшая была.

 

Я попросил больше не продолжать. Уже и так было ясно, что Барановым повезло.

 

Теперь то же самое языком цифр. По данным переписи 1989 года, в Чечено-Ингушской Республике проживали 1 миллион 270 тысяч человек. Из них чеченцев - 734 тысячи, ингушей - 164 тысячи, русских - 294 тысячи, армян - 15 тысяч, украинцев - 13 тысяч, многочисленными также были диаспоры евреев и греков. Общая численность невайнахского населения составляла 370 тысяч, проживало оно в основном в городах. На сегодняшний день из них в республике остались единицы - в основном старики, жены чеченцев и рабы. Большинство наблюдателей сходятся на том, что до начала войны в Чечне погибли 20 тысяч человек и 250 тысяч покинули республику, спасаясь от этнических чисток. Эта крупномасштабная гуманитарная катастрофа была не замечена ни российской общественностью, ни западными наблюдателями.

 

"Военные нам говорили: "Раз вы до сих пор в Грозном, значит, вы тоже чеченцы"

 

"У меня все хорошо и с каждым днем становится лучше и лучше" - такой психотерапевтический плакат висит над столом Лидии Наумовой, председателя "Комитета Надежды". Это региональная правозащитная организация, занимающаяся проблемами беженцев - не только русских и не только из Чечни.

 

Наумова сама из коренных русских в Чечне. Ее предки из станицы Романовской. Когда в 20-е годы по всему Кавказу прокатилось расказачивание, русских из Романовской выселили, на их место заселили красных чеченцев, а станицу переименовали в Закан-юрт. В Закан-юрте родился Джохар Дудаев. Именно этот факт биографии Лидии Федоровны помог ей вызволить мужа в 1996-м, когда он был уже одной ногой в рабстве. После этого они уехали. О прошлом Наумова не хочет вспоминать.

 

- Я вам лучше про Баранову дорасскажу. Знаете, сколько положено компенсации тем, кто покинул Чечню до войны? Ноль. Не было никаких чисток. Нам все приснилось. 10 тысяч "русских чеченцев", проживающих в Волгоградской области, дружно увидели один и тот же сон. Короче, Барановым удалось выбить статус вынужденного переселенца и встать в льготную очередь на квартиру, но потом они его потеряли. Случилось это так: в Управлении федеральной миграционной службы им предложили ссуду - миллион триста рублей. С возвратом. До деноминации и дефолта это было 200 с небольшим долларов. Барановы согласились: как раз надо было зимнюю одежду детям покупать. А потом им приходит уведомление, что эти 200 долларов, оказывается, были им даны на покупку квартиры, а стало быть, они свое уже получили и их вычеркивают из очереди и лишают статуса вынужденного переселенца. Это не фантастика. Вот вам документы. Таких историй только в Волгоградской области сотни.

 

- А почему вы в Страсбургский суд не обращаетесь, как это сделали чеченцы, потерявшие жилье в результате военных действий?

 

- Дело в том, что Россия подписала конвенцию, по которой признала над собой юрисдикцию этого суда в 1998 году. А практически все русские покинули Чечню до этого срока. Конечно, при благосклонном отношении европейцев к нашей проблеме эту загвоздку можно было бы обойти - на том основании, что наши права продолжали нарушаться и после 1998 года. Но Страсбургский суд ведет себя странно: принимает иски от чеченцев, даже не обращая внимания на то, что они еще не прошли все судебные инстанции в России, а к нашей проблеме относится чисто формально.

 

В кабинет заходит дедушка в чистой одежде, но от него плохо пахнет. Это потому, что он уже много лет живет без водопровода. Его фамилия Зеленов. Они с женой в Чечне дотянули до 1996-го, потому что старики. В Грозном у них был двухэтажный дом. В России ему выплатили 120 тысяч рублей, которых хватило лишь на халупу в удаленном Быковском районе Волгоградской области.

 

- Это уже другая история, - продолжает Наумова. - Те, кто безвозвратно покинул республику после 12 декабря 1994 года, право на компенсацию имеют. На основании 510-го постановления правительства от 30 апреля 1997 года. За жилье - из расчета 18 кв.м на человека, но не более 120 тысяч рублей, при условии, что они выписываются из Чечни и отказываются от прав собственности на имевшуюся у них там недвижимость. В 1997-м в Волгограде на эти деньги еще можно было что-то купить, но получать их люди стали не сразу. В постановлении был идиотский пункт, согласно которому надо было зарегистрироваться в органах Федеральной миграционной службы до 23 ноября 1996 года - то есть за полгода до принятия самого постановления. Пока "Мемориал" дошел до Верховного суда и добился отмены этого пункта, случился дефолт. Реально деньги начали платить лишь в 1999 году. Тогда в Волгограде на 120 тысяч уже можно было купить лишь 14 кв.м. Сегодня здесь даже самая убитая комната стоит 150 тысяч. Да, чуть не забыла. Еще нам полагается компенсация за потерю имущества - по 5 тысяч рублей на человека.

 

В кабинет зашла маленькая тихая женщина, которую можно было принять за девочку, если бы не морщины. Она свою фамилию просила не называть. Она все время чего-то боится.

 

- А вот постановление правительства № 404 от 4 июля 2003 года, - продолжила Наумова. - Оно касается тех пострадавших от чеченского конфликта, кто возвращается в Чечню на ПМЖ. Им полагается 300 тысяч за потерю жилья и 50 тысяч на человека за потерю имущества. Естественно, ни в том, ни в другом документе ничего не говорится о национальности, но на практике получается, что первое постановление - только для русских, а второе - только для чеченцев. Потому что русский, если он приедет в Чечню, может не дожить до утра. А чеченец, даже если он не собирается возвращаться в республику, запросто может приехать в Грозный, получить компенсацию и вернуться в Россию.

 

- Надя, вы ненавидите чеченцев? - спросил я у девочки с морщинами. Она дотянула в Грозном до 1999 года, у нее там убили мужа, теперь она живет в общежитии с двумя детьми.

 

- Нет, - ответила Надя. - Знаете почему? Потому что еще больше я ненавижу русских. Я считаю, что наша трагедия - это история предательства. Сначала нас предали русские политики, которые привели к власти Дудаева. Потом нас предали русские правозащитники и журналисты, которые не замечали, что нас убивают. Потом нас предали русские военные, которые говорили: "Раз вы до сих пор в Грозном, значит, вы тоже чеченцы". А потом нас предали родственники, которые не пускали нас в свои квартиры. Среди чеченцев было очень много подонков, но тех, кто помогал нам спастись, в Чечне было больше, чем в России.

 

Надя не плачет. Ее мелко трясет. В приемной слышен крик. Это пришла женщина, которую в Грозном на глазах ее мужа насиловали по очереди трое боевиков, а потом на ее глазах забили до смерти ее мужа. У нее истерика, потому что увидела в приемной чеченцев. Эта женщина не может видеть чеченцев. Таких тоже много. Чеченцы продержались в приемной недолго. Они молча встали и ушли. Стоят на крыльце и нервно курят.

 

"Молчание овец"

 

Жертвами этнических чисток в Чечне стали даже те русские, которые относились к чеченцам не просто с симпатией, а кто искренне любил этот народ. Ростислав Подунов - известный диссидент, который в советское время отсидел срок за то, что осудил депортацию чеченцев. До девяностых годов был в Чечне уважаемым человеком. Что было потом - можно догадаться по его стихотворению "Молчание овец": "Свои овчарни защищая/ (Увы, закон войны таков),/ Организуйтесь, овцы, в стаи,/ Идите, овцы, на волков".

 

Еще один русский, которого не спасло то, что он полностью посвятил себя чеченской культуре, - Александр Петров. В Чечне был известен как Анди Хашумов. Под этим псевдонимом он с 1975 года танцевал и даже солировал в культовом для чеченцев танцевальном ансамбле "Вайнах". Александр потерял в Грозном мать, сам еле-еле дотянул до 1999 года, когда перед второй чеченской войной в город снова нахлынули боевики.

 

- От своих коллег по ансамблю я за все эти годы ни одного оскорбительного слова не услышал, - вспоминает Петров. - Но в 1999-м они мне сказали: "Извини, Анди, но мы уже ничего не можем гарантировать". В последнее время им приходилось просто кольцом вокруг меня ходить: все думали, что это русского пленника ведут. И все равно не обходилось без конфликтов.

 

В Волгограде Александр получил свои 125 тысяч рублей, снимает комнату в коммуналке на окраине города, работает грузчиком на рынке, но уверен, что еще сможет подняться.

 

- Знаете, что я понял за эти годы в Чечне? - улыбается Саша. Он очень много улыбается. - Это миф, что если русского довести до крайности, то он покажет всем кузькину мать. Я понял, что терпение русских безгранично и никакой кузькиной матери не будет.

 

"Может, русские недостаточно громко кричали?"

 

- Мы виноваты перед русскими беженцами из Чечни, - говорит Лидия Графова. Это уже Москва. Лидия Ивановна - председатель Форума переселенческих организаций, одной из старейших российских правозащитных организаций. Графова занимается беженцами с 1990 года, и сегодня в ее организации 200 региональных филиалов в 43 регионах страны. - Мы - это в целом правозащитное движение. Именно с нашей подачи общественное сострадание замкнулось только на чеченцев. Это, наверное, заскок демократии - поддерживать меньшинство даже ценой дискриминации большинства.

 

Лидия Ивановна буквально выдавливает из себя каждое слово. Видно, что покаяние ей дается нелегко, а значит, оно настоящее.

 

- Вот на этом самом диване в 93-м сидели русские из Грозного. Они рассказывали, как каких-то старушек чеченцы душили шнуром от утюга, мне это особенно запомнилось. Но рассказывали как-то спокойно, без надрыва. А мы тогда занимались армянами из Баку. Когда я этих армян увидела, я почувствовала, что это самые несчастные люди на свете. А с русскими я этого почему-то не почувствовала. Не знаю, может, недостаточно громко кричали? А потом пошел вал беженцев-чеченцев. И я должна признаться - мы искренне считали, что должны отдавать предпочтение им перед русскими. Потому что чувствовали перед ними историческую вину за депортацию. Большинство правозащитников до сих пор придерживаются этого мнения. Лично у меня постепенно чувство вины перед русскими перевесило. Я была в Чечне 8 раз, и с каждой поездкой мне становилось за них все больнее. Окончательно меня сразила одна старушка, которая сидела на табуретке посреди улицы. Когда она увидела меня, то достала из запазухи чайную ложечку из синего стекла и с гордостью сказала: "Моя!" Это все, что у нее осталось.

 

Дмитрий СОКОЛОВ-МИТРИЧ, Волгоград - Москва

[Anka]

ROCK

а ты до сих пор не понимаешь, что из ЛЮДЕЙ и состоит НАЦИЯ!!!!! Если таких людей в нации БОЛЬШИНСТВО - следовательно и НАЦИЯ такая, а исключения есть всегда.....

какое щастье что меня окружают только ИСКЛЮЧЕНИЯ!!!

[Причинитель боли]

Anka

какое щастье что меня окружают только ИСКЛЮЧЕНИЯ!!!

...все теснее смыкая кольцо...

[Ruler]

Причинитель боли

хорошо сказал

свяжешься - потом заепут

[Онотолег]

Anka

какое щастье что меня окружают только ИСКЛЮЧЕНИЯ!!!

а кроме ИСКЛЮЧЕНИЙ в вашем окружении больше никого нет?.......странно.....